18+
28 Марта 04:49
Вести.UZ | Новости Узбекистан, Россия, Казахстан, Украина, Беларусь

Февральские предатели

В истории революции 1917 года много парадоксов. Один из них в том, что осмысление Октября оттеснило Февраль. И это неверно.Февральские предатели

Современники событий, пережившие годы репрессий, страшного голода, хаоса и безысходности, а многие – и утрату Родины, – вдумывались в причины Февраля и Октября и, безусловно, видели духовные и политические корни этих явлений в русской истории, в событиях и духовно-нравственном состоянии русского общества на рубеже XIX – XX веков. Одним из них был митрополит Антоний (Храповицкий, 1863-1936), возглавлявший Русскую православную церковь в изгнании.

Во многих своих послереволюционных работах митрополит Антоний, размышляя о судьбе Отечества, строго судил русское общество XIX в., в особенности интеллигенцию, на которой лежит основное бремя ответственности за судьбу народа в целом. Беда русского общества в том, что оно утратило способность православного восприятия действительности и оказалось в плену сменяющихся утопий. Расколотость сознания нашла отражение в литературе — отсюда «лишние люди», «горе от ума», «то сплин, то русская хандра» — возрастала конфликтность сосуществования слоев, классов, поколений. Лучше других запечатлел это состояние душ и умов Ф.М. Достоевский — для митрополита Антония высочайший авторитет. По его мнению, произведения этого писателя были способны помочь русским людям обрести истинное видение произошедшего с ними и с Россией.

«Денационализированное общество», считал Антоний, зашло столь далеко, что ненавидит уже не пороки, а самую Россию. При этом главная причина этой ненависти — «не злая воля, а совершенное незнание России русскими же».

Язык, история отечества, в особенности основы православия оказываются за пределами интересов образованного класса: «Причина глубокого упадка (Отечества) не в нескольких ошибках последнего царствования и не в нескольких неправильных шагах общественных деятелей, а в потере самой общественной перспективы и правительственными сферами и еще более самим русским обществом… Возрождение возможно лишь под условием восстановления правильных воззрений на нашу жизнь и на Русь в умах передовых деятелей, что в настоящее время — время истинного покаяния и отрешения от прежних предрассудков — гораздо легче, чем… в дореволюционный период» (Здесь и далее цитируем по изданию: «Словарь к творениям Достоевского». София. 1921. Позднее автор изменил название на «Ключ»).

Катастрофа революции (любая революция, считал митрополит, имеет деструктивный характер) должна привести к переоценке всего исторического пути России. В самой революции Антоний четко выделяет две фазы — как в ходе событий, так и в восприятии их обществом. Февраль вызвал бурную радость (непонимание истинного характера выпущенных из-под контроля разрушительных сил). И только Октябрь заставил содрогнуться.

«Публика продолжала быть довольной, пока она сама могла направлять революцию и командовать в России. Еще бы! Всякий желающий делался министром, комиссаром, общественным оратором и т. д. Но, когда при таких управителях разбрелась армия, оставив неприятелю фронт…, когда оторвали от России десяток губерний и то, что осталось, стало трескаться, и вскоре колоссальное государство раскололось на десятки «самостоятельных республик» — тут наши торжествовавшие ребеллянты закряхтели. Однако не в этом познали они свою беду.

Последняя раскрылась перед их глазами тогда, когда явились мужички и сказали: равенство так равенство… нам тоже любопытно вкусить от всего этого, а особенно — власти и денег, … кровь полилась… целым морем… Прежнее ликующее настроение сменилось и отчаянием… Потеряли уверенность и самые вожди революции, едва ли возможно найти сотню людей на Руси, которые бы одобряли то, что произошло в ней за эти два года» (написано в 1920 г.).

Революция, по мнению митрополита Антония, послужила страшным отрезвляющим средством для общества, потерявшего ориентиры развития национального государства, заблудившегося между социальными утопиями, мистицизмом, атеизмом и просто прожиганием жизни.

Февраль 1917 г. он оценивал как «господскую революцию». Без переоценки значения и сути февральского переворота, считал он, невозможно двигаться дальше, трудно будет найти путь, на котором могли бы объединиться созидательные силы

Митрополит Антоний сознательно обострял отношения с образованным обществом еще раньше, в самом начале девятисотых годов, всячески обличая его леность и необразованность, призывал к сознательному отношению к судьбе личной и государственной, к восстановлению нравственных основ общественной жизни, иначе, как предвидел он, «кровавой перетряски» не миновать.

При этом суть назревших событий митрополиту была ясна уже в 1909 г.: «Продолжается то несравненно более гибельное разрушение внутреннего содержания русской жизни, ради которого ненавистна бунтовщикам и государственная власть, как его защитница».

В эмиграции многие предавались унынию, и, раскаявшись в личных и общественных ошибках, не видели выхода.

Митрополит Антоний же, возвращаясь к «урокам Октября», был уверен, что у России есть будущее. Судьба ее зависит от того, какими будут русские люди. Надежду он черпал в идеалах православия и в историческом опыте.

Арестованный петлюровцами, находясь в тюрьме в течение восьми месяцев, митрополит Антоний создавал «Ключ», пытаясь указать соотечественникам спасительный путь даже в самой плачевной ситуации.

«Очень было бы грустно лишиться русского государства, но Русь была, росла и сияла даже тогда, когда не было государства, как последние 450 лет рос и развивался гений греческий, как умножалась его вера, его патриотизм, его энергия под властью турок… Трагична судьба еврейского народа, но когда его государственность пала… в нем воскресла внутренняя культура, он был и остался и поныне самым самостоятельным племенем во всем мире».

Этот исторический опыт поможет и русским людям сохранить надежду: «русское православие, … искусство, речь, сердце, открытость, самоотверженность и широта духа не угаснут под игом ни японцев, ни американцев, ни англичан, ни французов. Можно надолго уничтожить Россию, нельзя уничтожить Русь. И если бы приходилось выбирать одно из двух, то лучше пусть погибнет Россия, но будет сохранена Русь, погибнет Петроград, но не погибнет обитель преподобного Сергия, погибнет русская столица, но не погибнет русская деревня, погибнут русские университеты и заменятся английскими или японскими, но не погибнут в памяти народной Пушкин, Достоевский, Васнецов и Серафим Саровский. Впрочем, зачем такой роковой выбор. Бог даст, сохранится и первое и последнее…».

Это — кредо митрополита Антония, его видение русской судьбы. Для обретения созидательной силы надо обратиться к живительным истокам, питавшим государственный организм на протяжении веков.

Февральские предатели

Православная вера, власть самодержавная, с выборными в Думу представителями от народа, национальная интеллигенция, духовное единство всего народа — вот те основы, которые предложил митрополит Антоний в своем докладе Парламентской группе в 1923 г. в Белграде. Он достаточно подробно говорил о реформировании правительства, армии, системы образования и пр., подчеркивая, что оно должно происходить на основе нравственных устоев православия и исторической государственной русской традиции.

Митрополит Антоний предостерегал от преувеличения значения самого института государства.

«Ведь, что такое государство? Это собственно полиция народа… вбивать всю политику общественной жизни в государственный мундир, хотя бы и самый республиканский, это, прежде всего, в высшей степени нелиберально… и наши патриархально-народные начала жизни не только гораздо нравственнее, но и либеральнее, чем порядки конституционные или республиканские, ибо там личному почину и нравственной правде остается несравненно меньше места, чем у нас в России…».

Восстановление русской государственности на национально традиционных основах невозможно, по мнению Антония, до тех пор, пока интеллигенция считает себя «фельдфебелями цивилизации», не любит и не знает своего народа, его мировоззрения и его веры.

Пока наше образованное общество не захочет с тем же жаром, с каким оно разрушало, начать созидать, трудно ожидать возрождения Отечества.

Елена Бондарева

Telegram Вести.UZ Подписывайтесь на канал Вести.UZ в Telegram

Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять
Политика конфиденциальности