Восток невозможно представить без чайханы. Между тем ее история весьма интересна и занимательна.
Заведение это в Средней Азии до середины 1930-х годов именовалось на персидский манер – чайханэ. Именно в Иране, как полагают историки, в средние века и появились впервые подобные «питейные» дома.
В Средней Азии чайханы появились в период перехода местных народов к оседлому существованию. Это произошло завоевания Бухарского ханства в середине XVIII века иранским правителем Надыр-шахом, который переселил сюда немало своих подданных. Понятно, что люди эти принесли с собою и собственные традиции.
Изначально в регионе чайханы появились на базарах и вблизи караван-сараев. Сюда съезжались окрестные жители не только ради торга, но и чтобы переночевать, перекусить и услышать последние новости. Таким образом, чайхана становилась местом для общения, играя заметную социальную роль.
Обычно в небольших чайханах владелец был одновременно и поваром, и официантом, и уборщиком. Почти всегда хозяину помогали сыновья, племянники и другие мужские члены семьи. Когда чайхана разрасталась, то приглашались официанты, повара, уборщик и музыканты. Как правило, чайхану строили в тени деревьев, у водоема (хауза) с прохладной водой.
Летом на улице рядом с чайханой ставили топчаны, а те, кому не досталось места на топчане, сидели в помещении чайханы.
Зимой и в дождливое время года все перемещались внутрь помещения. У входа в чайхану посетителя встречало «столпотворение» обуви, которую нужно было снимать у порога и дальше в помещение заходить босиком. Пол был глиняный, его застилали войлоком. Посетители садились, специфично поджав ноги «по-турецки», а те, кто занимал топчан, мог расположиться более комфортно – полулежа на одеялах-курпачах.
Главным атрибутом чайханы был в ту пору русский самовар – «начальник» мелких чайников. Хозяина же чайханы со второй половины XIX столетия уважительно именовали русифицированно – самоварчи.
Размеры и новизна самовара говорили о многом, он был, своеобразным брендом, визитной карточкой чайханы. Самовар, как правило, тульский, устанавливали на самом видном месте. Неподалеку стояла печка с плоской крышкой, на ней подогревался отряд чайников.
Топили печку и самовар углём, в холодное время года они были отличными обогревателями. Рядом с печкой в землю был врыт большой глиняный кувшин, в котором хранилась и отстаивалась обычная арычная вода. Ею наполняли самовар, а потом уже кипяток разливали в чайники с заваркой.
Чайханы функционировали по определенному принципу.
Если, к примеру, в Самарканд или Ташкент приезжал кокандец или каршинец, он непременно посещал лишь ту чайхану, которую содержали его земляки – бывшие кокандцы или каршинцы. И шел туда приезжий человек в надежде встретить в ней своих знакомых, близких ему по происхождению и образу мыслей, среди которых он чувствовал себя как дома, хотя и находился в чужой стороне.
Существовал и иной тип чайхан, объединявший людей определенной профессии – купцов или ремесленников, сарбазов или чиновников.
Особенно существенное значение имели чайханы для бедного люда. Многие из них не имели своего жилья, потому чайные заведения среднеазиатских суннитов становились местом подобных встреч – здесь не только пили чай и обедали за небольшую плату, ночевали, слушали музыку, но узнавали новости и находили работу.
В чайханах шиитов (персов, афганцев и азербайджанцев) не подавали никакой пищи и только пили чай.
Во первых, сентенция о переходе от кочевого к оседлому образу жизни в Центральной Азии в середине 18 века абсолютно несостоятельна. ЮНЕСКО официально зафиксировало возраст таких артефактов свидетельствующих об оседлом образе жизни как шахматы обнаруженных на территории постоянных поселений аж 1-м тысячелетием до н.э.
Во вторых, культура чаепития пришла в Центральную Азию из Китая посредством Великого Шелкового Пути и Иран к этому процессу непричастен.
И наконец в третьих, русский самовар не мог появиться на территории Центральной Азии ранее середины 19 века в силу общеизвестных причин.