Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) Китая подвергся атаке террористов.
По сообщению Центрального телевидения КНР, в пятницу после 13:00 по местному времени на оживленную улицу одного из населенных пунктов выехал автомобиль, из которого террористы забрасывали прохожих гранатами, успевая наносить удары холодным оружием.
Сотрудники полиции, сумевшие эвакуировать местных жителей, уничтожили 11 террористов. Правоохранительные органы изъяли взрывные устройства, ножи и топоры.
В результате теракта погибло 15 человек, 14 получили ранения.
Напомним, что на территории автономного района действуют боевики группировки «Исламское движение Восточного Туркестана», которые выступают за отделение Синьцзяна от КНР.
Регион носит стратегический характер для экономики Китая: здесь расположены крупнейшие нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ), проходят трубопроводы, связывающие Поднебесную с государствами Центральной Азии.
Так, к примеру, НПЗ в г. Душаньзцы перерабатывает порядка 16 млн. тонн нефти (главным образом, из Казахстана). Годовая мощность НПЗ в Карамае — 10 млн тонн, в г. Урумчи — 1 млн тонн, г. Кучэ — 5,7 млн тонн.
На протяжении 2014 г. жители СУАР многократно подвергались нападениям террористов.
30 апреля на железнодорожном вокзале г. Урумчи (столица СУАР) взрывается бомба (3 убитых, 80 раненых), а 1 марта на вокзале г. Куньмин группа лиц в масках устраивает резню, жертвами которой становятся 29 граждан, а 143 получают ранения. И это — не совпадения, а гибридная война, которая, по меньшей мере, длится более шести месяцев.
28 июля группа вооруженных ножами и топорами террористов нападает на административные здания и полицейский участок в г. Яркант, который расположен у китайско-таджикской границы.
Для руководства КНР этот удар настолько неожиданный, что о теракте и потерях среди мирного населения (37 чел.) общество узнаёт лишь на следующий день. Организатором выступила группировка «Исламское движение Восточного Туркестана». Первой контрмерой правительства становится блокировка доступа в интернет, что уже свидетельствует об уверенности Пекина относительно существования иностранного центра управления конфликтом.
