18+
29 Марта 17:48
Вести.UZ | Новости Узбекистан, Россия, Казахстан, Украина, Беларусь

Как «Узбекистан» бороздил просторы Средиземноморья

Сорок лет назад, летом 1971 года тогдашнее правительство Узбекистана приняло необычное, беспрецедентное для чисто сухопутного региона, постановление, которое касалось морского торгового флота. Речь шла о шефских связей с экипажами советских судов загранплавания, носящих имена знаменитых людей и городов нашей страны, и об учреждении памятных знамен Узбекистана для награждения лучших команд. Примечательно, инициатором такого патриотического движения явились журналисты газеты «Правда Востока» и активисты Узбекского общества дружбы и культурных связей с зарубежными странами (УзОДКС).

Сорок лет назад, летом 1971 года тогдашнее правительство Узбекистана приняло необычное, беспрецедентное для чисто сухопутного региона, постановление, которое касалось морского торгового флота. Речь шла о шефских связей с экипажами советских судов загранплавания, носящих имена знаменитых людей и городов нашей страны, и об учреждении памятных знамен Узбекистана для награждения лучших команд.

Примечательно, инициатором такого патриотического движения явились журналисты газеты «Правда Востока» и активисты Узбекского общества дружбы и культурных связей с зарубежными странами (УзОДКС).

В числе шефов были республиканские министерства и ведомства, коллективы крупных промышленных и сельскохозяйственных предприятий, творческие союзы, молодежные и общественные организации. А узы дружбы протянулись к портам Каспия, Балтики, Черноморья, Тихого океана и северных морей, к которым были приписаны корабли- тёзки и откуда они совершали рейсы к разным континентам.

Только в системе Минморфлота насчитывалось свыше двадцати таких подшефных экипажей, плюс еще отдельные суда рыболовного и речного флотов и даже дизельная подлодка Тихоокеанского флота.

Самые  тесные связи установились с тринадцатью теплоходами и сухогрузами, среди которых были пассажирский лайнер «Узбекистан» / Одесса /, «Алишер Навои» и «Бухара» / Владивосток /, «Ташкент» / Измаил /, «Фергана» / Таллин/, «Коканд» / Рига /, «Термез» / Петропавловск- Камчатский /, «Янгиюль» / Баку/, «Актам» /Батуми/, а также научно- исследовательское судно погоды «Виктор Бугаев», которое было названо в честь академика АН Узбекистана, одного из основоположников гидрометслужбы нашей республики.

Все эти экипажи удостоились памятных знамен за активную пропаганду за рубежом достижений Узбекистана в различных сферах, а для вручения наград в порты приписки подшефных судов выезжали делегации, куда входили министры,  главы городов, ученые, артисты, профсоюзные деятели. 

В свою очередь в республику приезжали капитаны, штурманы, боцманы, матросы, бортпроводники, радисты. Как подобает дружбе, это были трассы с двухсторонним движением.

Помнится, как газете «Правда Востока» в мае 1977 года дал эксклюзивное интервью в Москве Министр морского флота СССР Тимофей Гуженко, который особо отметил, что в лице подшефных судов наша республика имеет флотилию полпредов дружбы, а активная работа узбекистанцев одобрена на коллегии министерства и рекомендована как показательная для всех пароходств.

Интересно, что в состав этого морского ведомства тогда входило единственное речное пароходство – Среднеазиатское, базировалось оно в Чарджоу, где действовал судостроительно-ремонтный завод, а основные рейсы в верховья Амударьи совершали термезские речники.

В ходе одной из служебных командировок Тимофей Борисович посетил специально Ташкент, остановился в отеле «Узбекистан», беседовал с активистами УзОДКС, где была развернута морская фотовыставка, и представителями шефских организаций.

На память министр оставил много подарков и сувениров, в том числе цветные трехмерные открытки / по тем временам – большая редкость!/ с видом атомохода «Арктика», который в августе 1977 года под командованием Тимофея  Гуженко совершил первый поход на Северный полюс,

… Внезапная атака мощного циклона, зародившегося в западной части Средиземноморья и захватившего Эгейское море, застигла теплоход «Узбекистан» ночью, спустя несколько часов после того, как он вышел из кипрского порта Ларнака и взял курс к берегам Греции. В Ларнаке на его борт поднялись почти две сотни пассажиров – коренные жители острова, греки, возвращавшиеся с Кипра из деловых поездок, молодые киприоты – студенты афинских вузов. На вторую ночь плавания, когда белоснежный лайнер проходил мимо архипелага в Эгейском море, шторм достиг 12 баллов.

Теплоход «Узбекистан» Черноморского пароходства в течение декабря 1974 и по май 1975 годов совершал регулярные рейсы по новому для него замкнутому маршруту Ларнака *~ Пирей – Бейрут ~ Ларнака – Пирей. Тем самым экипаж выполнял особое задание по просьбе кипрских властей.

Когда регулярные воздушные сообщения островного государства  с остальным миром были прерваны из- за известных тогда военных действий на Кипре и фактической блокадой Никозийского аэропорта, главным средством пассажирских перевозок и внешних связей стал  морской транспорт, пока миротворческие силы ООН устанавливали демаркационную линию между севером и югом Кипра,

Шторм в Эгейском море тогда оказался весьма редким по своей силе. За бортом всё клокотало, как в адском огне. Волны били в борта, словно снаружи работали молотобойцы,

– Я поражен и восхищен остойчивостью судна, – поделился впечатлениями с журналистами один из пассажиров, греческий инженер механик, когда они встретились за обеденным столом в почти пустом судовом ресторане – шторм уложил на койки почти всех пассажиров

Мне приходилось не раз плавать по морям и океанам на самых различных судах. Поверьте моему морскому опыту; «Узбекистан» – отличный боец на ринге Нептуна!.,

– А знаете, ведь наш «Узбекистан» – судно озерного класса» -сообщил капитан Владимир Рева. В это время начальник рации Анатолий Шебаршин протянул командиру только что принятые радиограммы,

– SOS! SOS! SOS! – читал Владимир Михайлович. Суда застигнутые бурей слали в эфир сигналы бедствия.

– Да,  шторм жестокий, – сказал капитан и продолжил свой рассказ.  – Ведь наш теплоход на финских верфях строился не для хождения по морям, тем более – не для таких ветров и волн. Однако спроектировано  было судно хорошо еще в начале шестидесятых годов. Остойчивость, как вы сами убедились, – отличная. Заводские испытания на кренность теплоход прошел с такими великолепными показателями, что конструкторы и моряки не хотели верить собственным глазам, но даже показаниям приборов».

Под натиском двенадцатибалльного шторма бортовой крен не превышал 15 – 17 градусов. Теплоход отлично выдерживал  все «перегрузки» морской стихии.

Среди судов- тезок нашей республики лишь «Узбекистан» являлся пассажирским. Он мог брать до 250 пассажиров, а в экипаже насчитывалось, согласно судовой роли, более ста человек. Обычно летом судно возило западноевропейских туристов из Одессы в порты Болгарии, Румынии, Турции и Ближнего Востока, в осенне-зимнюю навигацию ходило (так говорят моряки) по Крымско – Кавказской линии.

Причем, по договоренности между «Узбектуризмом» и Черноморским пароходством в ноябре- декабре обладателями счастливых путевок оказывались туристы из разных городов нашей республики, и они очень радовались, ибо в буквальном смысле это был плавучий кусочек Узбекистана.  Иллюминаторы в каютах, ресторанах и местах отдыха теплохода украшали занавески из хан-атласа.

Платья и костюмы стюардесс и официанток были сшиты из тканей с узбекским национальным орнаментом, В судовом музее были представлены большая карта Узбекистана, вышивка, золотое шитьё, керамика, тюбетейки, рубабы, дойры, книги и газеты, изданные у нас, фотографии и образцы продукции наших заводов, в том числе макеты самолетов «Антей» и Ил-76.

Когда «Узбекистан» находился на модернизации в доках хорватской верфи Риека, то в обновлении его кают и других помещении,    в узбекском стиле участвовали шефы. Из резервного фонда бюджета нашей республики на это было выделено более 150 тысяч рублей.

Проект оформления судна выполнила бригада во главе с художником Николаем Гроссманом из столичного комбината «Рассом». Отделку палуб, вестибюлей, баров и ресторанов орнаментами, резьбой по дереву, чеканкой и специально крепкой керамикой / помните, как штормило тогда в Эгейском море!/ сделали совместно хорватские корабелы и специалисты Республиканского комбината прикладного искусства под руководством народных мастеров Махмуда Усманова  и Камилжана Каримова.

На борту подшефного теплохода часто бывали наши делегации, проводили Дни культуры Узбекистана – шли демонстрации документальных и художественных фильмов, концерты ансамбля «Ялла», народного артиста Батыра Закирова и его сестры Луизы. Своим человеком стал у нас капитан Владимир Рева, который на протяжении почти двух десятков лет руководил экипажем «Узбекистана» и многократно возглавлял делегации судна, выступал по Узбекскому телевидению, где регулярно в эфир выходил цикл передач «Наши морские земляки».

Судовые повара стажировались в Ташкенте, в свою очередь наши кулинары на несколько месяцев – по особому графику выезжали в рейсы с иностранными и нашими туристами, В середине восьмидесятых годов прошлого века наступила очередная пора продления ресурса судна, но денег на это у пароходства не нашлось.

Помню, как  капитан Владимир Рева и его бывший старпом, уроженец Ташкента, выпускник Одесской мореходки, впоследствии представитель Минморфлота СССР в Риеке Анатолий Редин вели переговоры с шефами.

Так, Минмонтажспецстрой Узбекистана выступил с инициативой превратить судно в плавучий санаторий, бросив якорь у берегов Сочи, по соседству с тамошним курортом «Узбекистан».  Иначе говоря, превратить в этакий филиал  на воде. К тому времени остаточная стоимость судна была оценена в три миллиона рублей. Видать, кто-то опередил на торгах.

В итоге некий греческий миллионер перекупил, модернизировал судно, назвал его «Одесса Сан» («Солнце Одессы») поднял удобный флаг с мальтийским крестом и начал возить очень богатеньких клиентов.

Между портами российского Дальнего Востока, Канады и США долгие десятилетия ходил сухогруз «Алишер Навои». Капитан из Владивостока Юрий Иванов принимал его у корабелов той самой хорватской Риеки еще в декабре 1969 года, а в тот год отмечалось 525- летие выдающегося узбекского поэта и мыслителя. И тогда же в далекий город Навои на краю Кызылкумов  полетела приветственная радиограмма, в которой моряки протягивали руку дружбы и сотрудничества.

Был обмен делегациями, интенсивная переписка. Эстафету, как ни странно, подхватили в американском городе Сиэтл, который  в начале семидесятых годов побратался с Ташкентом. Столичные ученые во главе с известным навоиведом, профессором Хамидом Сулеймановым создали на борту подшефного сухогруза уголок Алишера Навои. Часть этого дара довелось вручать морякам мне, когда оказался в командировке в приморском крае.

Спустя годы, летом 1991 года с оператором «Узбектелефильма» мне довелось вновь свидеться с давними друзьями, когда подшефный сухогруз стоял на ремонте в доках Находки.

Неделю мы пробыли у тихоокеанских берегов, выходили с моряками на прогулку по бухте Золотого Рога, готовили плов, читали стихи Навои  на узбекском и русском языках, небольшой сюжет  о той поездке был показан по нашему телевидению, а вот фильм, к сожалению, так и не удалось смонтировать по разным причинам.

А в фондах Литературного музея в Ташкенте хранятся» надеюсь, спасательный круг с надписью «Теплоход «Алишер Навои», порт приписки – Владивосток» и обработанный специальным составом сувенир – морская звезда…

Волны памяти продолжают бередить душу и сердце. Где вы теперь наши далекие морские земляки?..

Telegram Вести.UZ Подписывайтесь на канал Вести.UZ в Telegram

Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять
Политика конфиденциальности