Хамид Карзай покинул пост президента Афганистана и в прощальном обращении к стране признался, что мира в стране как не было, так и нет. Что дальше?
Об этом размышляет Замир Кабулов, спецпредставитель президента РФ по Афганистану.
— У Москвы нормальные отношения с нынешним с новым президентом Ашрафом Гани Ахмадзаем и главой правительства Абдуллой Абдуллой. Они ожидают от нас инвестиций в афганскую экономику. И мы «за», но все зависит от ситуации с безопасностью.
— Как Вы думаете, хватит ли у новых афганских властей сил, чтобы обеспечить нормальные условия безопасности в стране?
— У них другого выхода нет. Конечно, сил маловато. Афганская армия, с моей точки зрения, еще не настолько подготовлена, как это неоднократно обещалось западниками. Но, тем не менее, она существует, и она обязана защищать страну.
— Но если их не успели подготовить за те годы, когда в стране были натовские силы, то после того, как они совсем уйдут, готовить афганских силовиков будет некому.
— Это Вы говорите верно. Особенно это верно на фоне того, что произошло с иракской армией, которую тоже готовили очень долго, и которая разбежалась в считанные дни под ударами ИГИЛ. Но с другой стороны, другого выхода, как я уже сказал, у них нет.
Конечно, ситуация в Афганистане несколько отличается от иракской, но опасность того, что Вы говорите, существует, и мы ее учитываем в своей политике в отношении Афганистана.
Вместе с тем, может повториться ситуация, когда после ухода советских войск из Афганистана, афганские национальные армия и полиция получили «новое дыхание». Они почувствовали, что именно они отвечают за безопасность страны, проснулось чувство патриотизма и гордости за себя, и они почти три года успешно противостояли всем напастям.
— Несмотря на некоторые опасения в том, что «Талибан» может попытаться укрепить свои позиции в Афганистане во время той неопределенности касательно будущего руководства страны, наступившей после выборов, этого у талибов не получилось…
— Отчасти получилось, отчасти – нет. Мы, например, не считали, что талибы захватят власть в Афганистане. У талибов, несмотря на их грозные заявления, нет пока такого военного потенциала, чтобы они смогли захватить всю страну.
Но талибы воспользовались неопределенностью переходного периода для расширения зоны своего влияния. Не контроля, а именно влияния. Это им удалось, в частности, в провинциях вокруг Кабула, в других местах. Конечно, они остаются весьма грозной военно-политической силой, с которой надо будет либо договариваться, либо воевать.
— Как в Москве считают, способны ли талибы на что-то большее, кроме как увеличить сферу своего влияния?
— Они будут способны на гораздо большее, если мы увидим, что афганская армия не проявляет те качества, о которых мы только что говорили: не бьется, не защищает себя. Да, мы считаем, что афганская армия и полиция недоучены, недооснащены, но не надо забывать, что талибы-то не лучше оснащены.
Вместе с тем, наверное, у талибов все-таки моральный дух сильнее, потому что они верят в то, что воюют за освобождение своей родины от иностранной оккупации, защищают ислам. А это в любой армии, будь то партизанская или регулярные войска, имеет очень большое значение.
— Мы с Вами уже коснулись темы ИГИЛ и ее деятельности в Ираке, а нет ли опасности, что они, видя слабость афганской армии, попытаются взять под контроль территорию и этой страны.
— Опасность этого есть, и такие намерения ИГИЛ уже обозначило. В августе появились листовки ИГИЛ, которые распространялись из Пешавара в зоне пуштунских племен на той стороне пакистано-афганской границы. Некоторые источники утверждают, что в Афганистане уже создан офис ИГИЛ. Нам известно, что туда уже проникли около сотни игиловцев.
Дело в том, что они воспринимаются джихадистами, особенно молодой частью джихадистов, которые воюют в рядах талибов, как наиболее предпочтительная сила. Они привлекательны в глазах этой молодежи, у которой нет чувства родины, которые чувствуют себя «исламскими космополитами» и воюют за халифат везде, где надо воевать. Для такой части боевиков игиловцы могут оказаться привлекательной силой, к которой они потянутся. Вот тогда ИГИЛ станет действительно опасным для Афганистана.
— То есть скорее возможен вариант перехода части талибов «под знамена» ИГИЛ, чем слияние этих движений?
— Скорее всего, да. Талибов и даже «Аль-Каиду», как я понял, ИГИЛ рассматривает как консервативную и несколько устаревшую модель. А себя они выдвигают в качестве новой идеологии, которая более наступательная, агрессивная и передовая.
