Семья Натальи Коломацкой год назад перебралась из Ташкента в Воронеж по Госпрограмме переселения соотечественников.
— Наталия Ивановна, первым вопросом нашей беседы будет вопрос традиционный — о вас, о вашей семье. Как вы и ваш муж оказались в Ташкенте? Как вам жилось в независимом Узбекистане?
— И я, и мой муж, и наши дети — все коренные ташкентцы, уже три поколения наших предков покоятся в земле Туркестана.
Наши прадеды приехали сюда в начале прошлого века, наши деды и родители тоже уроженцы Ташкента, прожили здесь всю свою жизнь, учились, работали на благо великой советской страны и родной республики.
И мы с мужем родились в Ташкенте, прожили более сорока лет в этом теплом, гостеприимном, по-настоящему хлебном городе.
Прадед моего мужа, уроженец Астраханской области — из семьи фельдшеров. Закончил Саратовскую медицинскую академию в 1917 году и сразу же был мобилизован на фронт. В Ташкент он приехал после демобилизации, в 20-е годы. В 50 лет был призван на фронт, прошел всю Великую Отечественную войну, получил звание майора медицинской службы. После войны снова вернулся в Ташкент, где посвятил свою жизнь развитию промышленной санитарии в Узбекистане, за это был награжден орденом Ленина.
Мои предки по линии матери — донские казаки, прадед служил в царской армии, переехал с женой и детьми из Воронежской губернии в Ташкент в 1910 году, где продолжил службу. Здесь же, в Ташкенте, в 1912 году родилась моя бабушка. Другой мой прадед родом из Тамбовской губернии, перебрался в Ташкент с семьёй также в начале ХХ века. Здесь его сыновья получили высшее образование — мой дед был первым выпускником Ташкентского института инженеров железнодорожного транспорта.
Позже всех (в 50-х годах) приехал в Ташкент мой отец, и он тоже родом из Воронежской области. Он был старшим ребенком в семье, его отец пропал без вести в 1941 году в боях за «Невский пятачок» под Ленинградом, мать одна растила троих детей. Он помнит голод и холод, помнит, как ловили и ели полевых мышей, как в их сиротскую хату нагрянули отступающие немецкие солдаты и съели все скудные припасы… Закончив сельскую школу-семилетку, отец поехал на Урал, чтобы получить полное среднее образование и профессию, затем продолжил учебу в Ташкентском индустриальном техникуме и в Ташкентском институте инженеров железнодорожного транспорта. В Ташкенте он встретил мою мать, женился и остался здесь.
Переезжать в другую страну не приходило в голову никому из нашей семьи. Даже во времена двух волн иммиграции — в девяностые и в нулевые годы — мы недоумевали, почему люди в спешке продают все свое имущество за бесценок и едут в никуда. Эту «эвакуацию» в мирное время мы не могли ни понять, ни принять. Особенно было странно, что многие люди уезжали без всякой возможности получить гражданство на новом месте жительства. Даже простая легализация в другой стране была переселенцам недоступна, им приходилось годами скрываться от миграционной службы и жить вне закона. Стоило ли так иммигрировать и проходить все эти круги ада с легализацией, адаптацией, акклиматизацией и так далее? Ради чего?
В Узбекистане мы долгое время находились в зоне комфорта, у нас было абсолютно всё, что нужно для жизни — работа, дом, машина, родственники, друзья. Нас никто и никогда не притеснял по национальному признаку. За сорок лет не было ни единого случая, когда к нам отнеслись бы предвзято или неуважительно из-за нашей национальности. Скажу больше — представители титульной нации (ох, не люблю это выражение!) предпочитают иметь дело в бизнесе, в работе, в дружбе, в общении именно с русскими. Они уверены, что русские уж точно не обманут, будут работать на совесть, помогут в трудную минуту.
Даже дети относились друг к другу с уважением. Одноклассники моего семилетнего сына буквально дрались за право сидеть рядом с ним за партой и общаться на русском языке. Шутка ли в классе из 45 учеников было едва ли с десяток русскоязычных детей да русскоязычная учительница. Остальные детишки старались всеми силами научиться русскому языку, и, как правило, уже ко второму классу они вполне сносно понимали, говорили и читали.
— Если все было так хорошо, то отчего вы все-таки решились на переезд?
— К сожалению, в один прекрасный день мы почувствовали, что доходы нашей семьи практически полностью съедает инфляция, что прожить «на зарплату» и сводить концы с концами становится все труднее. Наши знакомые (и даже незнакомые) узбеки, недоумевая, спрашивали нас, почему мы до сих пор не едем в Россию на заработки. Им казалось странным, что мы безвыездно живем в Ташкенте, когда перед нами открыто столько возможностей и перспектив. Тем более, что мы русские, а значит, в России уж точно будем «своими».
Но мы-то совершенно четко знали — «своими» в России мы станем нескоро, до вида на жительство и российского гражданства очень далеко. Тем не менее, нам не хотелось ехать на заработки — если уж жить в другой стране, то полноправными гражданами, не иначе. Только вот никаких возможностей получения российского гражданства кроме как «в общем порядке» у нас не было, ведь мы «иностранцы» в четвертом поколении. Миграционная служба не видит никакой разницы между нами и другими иностранными гражданами, хоть мы и русские. Понимая это, мы не питали иллюзий и не торопились паковать чемоданы, но мысли о переезде все же появились.
Со временем возникла еще одна веская причина для переезда — это образование наших детей. В Ташкенте, на самом деле, превосходные школы с замечательными учителями и достаточно сильной школьной программой… в начальных классах. В старших классах, колледжах, вузах ситуация с русскоязычными преподавателями оставляет желать лучшего. Учителя-пенсионеры не могут работать вечно, а молодой учительский состав уезжает при первой же возможности.
Перспектива переезда появилась в виде Государственной программы содействия переселению соотечественников из-за рубежа. Программа эта действовала не первый год, но условия участия в ней были для нас неприемлемыми. Вторая «версия» этой программы, которая официально вступила в силу с января 2013 года, отличалась значительным снижением бюрократических барьеров, процедура подачи документов стала более упорядоченной. И мы отважились. Пока были силы, средства и возможность участвовать.
— Ваш опыт, как мне кажется, должен пригодиться тем, кто соберется последовать примеру многих российских соотечественников и начнет процедуру оформления документов для участия в программе переселения.Расскажите, пожалуйста, о том, как прошел ваш переезд. Что было самым трудным?
— Оформление и подача документов, как ни странно, оказались несложными мероприятиями. Мы с мужем привыкли работать с документами, поэтому всё необходимое готовили сами. Очень помогли в этом форумы и интернет-сообщества переселенцев, где люди делятся опытом и обмениваются новостями, что называется, из первых рук. Там есть примеры заполнения всех документов, формы необходимых справок, контакты учреждений, которые необходимо посетить, и многое другое.
Подали мы заявление на участие в программе в августе 2013-го года, получили одобрение из Воронежской области в ноябре. В феврале 2014-го года получили разрешения на временное проживание в Воронеже и сразу же сдали документы на гражданство. Гражданство нам одобрили в апреле 2014-го года. О такой скорости получения гражданства мы даже не мечтали! Это стало возможным только благодаря программе переселения. Программа и сейчас является самым быстрым способом переезда в Россию и получения российского гражданства.
С получения гражданства, собственно, и начался наш марафон под названием «переселение на ПМЖ». Необходимо было в сжатые сроки продать жилье, подать заявление на выход из гражданства Узбекистана, сняться с учета в военкомате, выписаться, отправить контейнер и, наконец, выехать самим. Ситуацию усложняли некоторые особенности законодательства и отдельные должностные лица. Но, отступать было поздно, и мы прошли всё до конца.
— Есть вопросы, которые в интервью затрагивают нечасто: это вопросы денежные. Какими средствами должна располагать семья, подобная вашей (двое взрослых и двое детей), чтобы переехать из Узбекистана в центр России?
— Среднюю сумму затрат на переезд и обустройство уже не раз подсчитывали опытные переселенцы, и я соглашусь с ней. Это 3 тысячи долларов на 1 человека, вне зависимости от возраста. Мы потратили около 12 тысяч долларов на четырех человек. Уточняю, эта сумма понадобилась нам на переезд и обустройство до получения первой зарплаты. Кроме того, желательно, чтобы с собой были деньги на покупку собственного жилья — минимум 30-40 тысяч долларов. Называю суммы в долларах, поскольку эта валюта чрезвычайно популярна в Узбекистане — в ней хранят сбережения, пересылают международные денежные переводы и именно за доллары продаются авиабилеты в Россию.
Среди переселенцев есть и те, кто уехал с сотней долларов в кармане. Понятное дело, что такую авантюру не могут себе позволить люди семейные, которые везут с собой детей и стариков. Если денег недостаточно, то лучше не рисковать. Не везите сразу всю семью, выезжайте поэтапно.
— Нравится ли вам столица Черноземья? Ощущаете ли вы, что вы на Родине?
— В Воронеж я приехала впервые. В раннем детстве я побывала в деревне отца, расположенной в 150 км от Воронежа, а вот в городе не была ни разу. Но что самое удивительное — в Воронеже я не ощущаю себя в гостях. В Москве я чувствую, что приехала в столицу, в Санкт-Петербурге я проникаюсь красотой, величием города и тоже ощущаю себя гостьей. А в Воронеже я дома, как будто в Ташкенте. Может быть, привыкла, все-таки уже год прошел.
Живется здесь нормально. Город и люди очень приятные. Не случайно Воронеж назван в 2015 году культурной столицей России. Постоянно организуются различные культурные мероприятия, парады, театрализованные выступления, выставки. Ежегодно проводится знаменитый Платоновский фестиваль искусств, в нём участвовал и театр «Ильхом» из Узбекистана.
А еще Воронеж — город студентов. Приезжают учиться в Воронеж молодые люди со всей России. На мой вопрос, почему так происходит, неужели нет ВУЗов в других городах, мне ответила студентка из Тамбова. Оказывается, в Воронеже ещё остались ВУЗы с полным государственным обеспечением, как во времена СССР. Их немного, но они есть, за обучение в них платить не нужно.
В целом, в Воронеже очень много положительных черт, которые делают его прекрасным городом для проживания.
— Недавно вы ездили в Узбекистан, где остались ваши родные, отец…Почему они решили остаться?
— Отцу, единственному уроженцу России в нашей семье, отказали в участии в программе из-за ошибки в документах. Его фамилия в свидетельстве о рождении, оформленном в воронежском селе в 1936 году, отличалась на одну букву от фамилии в паспорте. Чтобы исправить и получить новое свидетельство о рождении из Воронежской области, понадобилось полтора года, поскольку каждая пересылка документов между ЗАГСами Узбекистана и России длится в среднем 6 месяцев. Нам потребовалось трижды пересылать документы в Россию и обратно, прежде чем отец получил новое свидетельство о рождении. Ожидание затянулось, не было гарантии, что свидетельство исправят. Поэтому пришлось участвовать в программе без отца. Однако, если отец пожелает жить в России, он имеет право на получение гражданства в упрощенном порядке. В его случае это займет полтора — два года.
Маму мы включили в программу, она может приехать и получить гражданство, пока не истек срок действия свидетельства участника переселенческой программы, выданного моему мужу. Но родители отказываются ехать куда-либо, их пугает неизвестность и наша — на первых порах — неустроенность. Отчасти боятся смены климата, все-таки им уже под 80 лет. Конечно, скучают, и я скучаю по ним, надеюсь, что когда-нибудь мне удастся их уговорить и забрать с собой.
— Вы уже чуть больше года живете в Воронеже, и теперь, немного отойдя от стресса, вызванного переездом, освоившись, можете сравнивать жизнь в Узбекистане и в России. Что вам больше всего пришлось по душе в России, а что, может быть, огорчило?
— Интересно, что первое яркое впечатление приходит в московском аэропорту. Внезапно понимаешь, что здесь все говорят по-русски! Все, абсолютно все — от уборщицы до продавщицы пирожков в ларьке. Идущая фоном русская речь — это настоящий шок, правда, приятный.
Из плюсов — в России очень много различных социальных программ, субсидий, выплат: несколько вариантов получения налогового вычета, программа софинансирования пенсий, выплаты при рождении ребенка, программы поддержки молодых семей и т.д. Сертификат на материнский капитал, кстати, мы тоже получили. Кроме него, есть дополнительная материальная помощь для семей с тремя детьми и более — уже от региона.
Особенно впечатлило то, что не надо идти на поклон к чиновникам, обивать пороги кабинетов, давать взятки, чтобы получить положенные по закону льготы и выплаты. Достаточно подать документы через многофункциональный центр, которых в городе несколько. Очень активно работает интернет-портал государственных услуг, через него также можно решить множество вопросов.
Ещё один огромный плюс — получение бесплатной медицинской помощи. Я, будучи еще иностранной гражданкой с разрешением на временное проживание, в экстренном порядке была госпитализирована и две недели пролежала в обычной городской больнице. Очень удивило то, что в больнице были в наличии все медицинские препараты и бесплатно проводились все лечебные манипуляции, обследования и анализы. Не надо было просить и напоминать, не надо закупать лекарства по длинному списку, не надо платить за койко-место и питание, не надо дополнительно «благодарить» врачей и медсестер. Необходимо только предъявить полис обязательного медицинского страхования, который, кстати, выдается тоже бесплатно.
Плюсов, повторяю очень много, перечислять можно долго.
Теперь о минусах. В Воронежской области зарплаты одни из самых низких в Центральном федеральном округе. Зарплату в 20 тысяч рублей надо поискать.
Еще один повод для огорчения, к которому мы не были готовы, — сложности с поиском работы. Огромное количество вакансий, на которые мы так надеялись, ещё ни о чем не говорит. Очень тяжело устроиться специалисту старше 40 лет с солидным опытом, но без стажа работы в России. Если такой человек придет «с улицы», без знакомств и рекомендаций, его не возьмут даже в подмастерья. Зато вакансии специалистов будут не заняты годами.
Впрочем, в Ташкенте было то же самое — в солидные фирмы устроиться «с улицы» практически невозможно. Разница лишь в том, что в Ташкенте мы были в выгодном положении — у нас был и стаж, и знакомства, и рекомендации. А в России мы оказались без поддержки.
Жалеем ли мы о переезде, или он того стоил? На этот вопрос еще рано отвечать. Весь первый год мы словно та лягушка барахтались в сметане, чтобы сбить масло и выбраться на поверхность. Образно говоря, нам пока ещё не удалось сбить это самое масло. Но останавливаться мы не собираемся.
