Кино о войне: в чем смысл?

К 75-летию Победы «Узбеккино» подготовило ряд проектов. Стоит или нет смотреть эти фильмы, давайте разберемся.

Гитлер и узбеки

Документальная лента ветерана отечественного кино, режиссера, сценариста Али Хамраева  «Халк жасорати» — «Подвиг народа» задала высочайшую профессиональную планку.

Эта картина о том прошлом, которое забылось или замалчивалось. Автор использует традиционную летописную форму подачи материала, где нет бравурно-умилительных кадров,  но сквозит правда.

В политической мясорубке 30-х годов сгинули многие узбекские интеллигенты, руководители молодой республики. А следом кадры строительства Большого Ферганского канала: Юлдаш Ахунбабаев, огромный энтузиазм людей, надеющихся на приход долгожданной воды. И это – как преамбула об атмосфере в стране перед Великой Отечественной.

Кадры нападения на Польшу чередуются рабочими буднями на хлопковых полях, обедом в чайхане, праздничными демонстрациями  на ташкентской Красной площади (ныне Мустакиллик). Люди поют, танцуют, звуки карная-сурная далеко разносятся по округе. По столичным улицам шустро пробегают трамваи. Так все и было!

Хамраев, однако, напоминает, что узбеки были пятыми в списке народов, которые Гитлер планировал уничтожить. Эти слова звучат на фоне маршевых колонн фашистов после 22 июня 1941-го. Чтобы всем было ясно, почему наши земляки добровольцами уходили на фронт, а легендарная «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой» пелась и на узбекском.

Видеоряд тяжелых будней трудового фронта сопрождается стихами, песнями в исполнении «звезд» тех лет — Хамида Олимджона, Аброра Хидоятова, Тамары Ханум, Халимы Насыровой, Шаходат Рахимовой, Карима Закирова. И это производит сильное впечатление.

 Свыше 250 фронтовых кинооператоров снимали события военной и тыловой  жизни на всем огромном пространстве СССР. Али Хамраев просеял эти «тонны руды», отобрал лучшее, добавил фрагменты из художественных фильмов, отказавшись от модных ныне реконструкций. И добился эффекта полной реальности атмосферы тех грозных событий.

Фильм Али Хамраева, на мой взгляд перевернул страницу забвения, которую пытались подсунуть нашему народу еще недавно. Но вновь занял свое место знаменитый кузнец с ватагой ребятишек у «Дружбы народов», а президент склоняет голову перед памятником Сабира Рахимова.

Мы все понимаем, что это наша история, наша гордость, слава и боль.

 Испытание новой темой

Создатели картины «101» (режиссер Х. Хасанов, сценарист Ю. Медведовская) имели все шансы сотворить шедевр-настолько эпичной и пронзительной была история узбеков, попавших в плен в самом начале войны и вывезенных в Голландию гитлеровскими пропагандистами. Там они должны были предстать «недочеловеками» без морали и принципов, готовых убивать друг друга из-за брошенного куска хлеба.

Очевидцем того ужаса был житель города Амерсфорт Хенк Брукзаузен, он вспоминал: «Одетые в лохмотья, они даже не выглядели, как солдаты… Нацисты провели их по главной улице, выставляя напоказ, от вокзала до самого концлагеря. Они были слабые и маленькие, их ноги были обернуты в старые тряпки. Некоторые из них еле стояли на ногах, их поддерживали идущие рядом товарищи…». 

А что мы увидели на экране? Военная форма – как новенькая, прямо со склада. Хотя пленные гробились на каменоломне, спали на земле, все ходят бодрячком, лица свежие, выражения глаз – «безоблачно» чистые. И кто в это поверит? Я, по крайней мере, не чувствовала их моими земляками, хотя, будучи в плену, они пели и танцевали по-узбекски.  Мое сердце ни разу не ёкнуло.

Только главный герой имеет имя — Хошим (арт.Б.Гафуров), другим даже не придумали «судьбу»-кем были до войны, откуда призваны, кого оставили дома, о чем мечтали… Меня удивила безликость и непричастность наших «бойцов», словно им все равно, что с ними происходит. Сложилось впечатление, что помимо двух-трех артистов в кадре присутствовали даже не будущие актеры или военные люди, а праздная публика – статисты с улицы. 

Я уверена, что, к сожалению, этот фильм не повторит успех классических лент «Генерал Рахимов», «Ты не сирота». Хотя тема узбекских военнопленных – это совершенно новая возможность для кино, она открывает неизвестные глубины нашего человека, оказавшегося в жерновах страшной войны и не потерявшего человеческого облика.

Не знаю, чего было больше в этой работе? Режиссерской робости или трафаретности мысли, иллюстративности или вторичности? Где кульминация, ради которой затевалась вся эта невероятная драма с узбекскими военными? И в чем их героизм?

Многое в картине  снято просто, без заморочек. Колючая проволока лагеря соседствовала с особняком его коменданты Генриха, где в бассейне плавали утки, на велосипеде катался мальчонка. С высоты дрона видно роскошное «логово» врага и аккуратный лагерный забор, за которым доживали последние дни наши солдаты-почти «с картинки».

Задаю вопрос себе и создателям. Почему нет сочувствия, апогея горя и вспыхнувшей памяти? Нет слез, нет комка в горле? Нет безмерной тяжелой тоски…

В советском кино пронзительной теме плена был посвящен великий фильм «Судьба человека». Нам, видимо, еще предстоит взять эту вершину.

Кишлачный колокол

Художественный фильм «Илхак» основан на реальных событиях и рассказывает о трагической судьбе Зульфии Закировой, которая потеряла на фронте пятерых сыновей. «Илхак» в переводе означает «беспокойство, тревога, нетерпение». Создатели картины его интерпретировали как «Ждущие». Хотя, по сути, мы увидели фильм о терпении, выдержке, несгибаемом духе, мужестве, самоотдаче, глубочайшей уверенности в своих сыновьях, невестках, внуках, окружении…   

О масштабности проекта можно было судить по первым его кадрам, когда  в строительстве Большого Ферганского канала (в 1939 году) принимает участие один из сыновей Зульфии (арт. Дилором Каримова). Множество людей возят тележки, машут кетменями, котлован в клубах пыли. А над ними вечернее солнце, готовое закатиться до утра, но грандиозная стройка этого не может себе позволить, продолжаясь без передышки. Этому веришь.

Среди всего этого действия идет женщина, несущая на голове завернутую в тряпицу ношу. Это любимые лепешки сына — со шкварками (дзизза). На ее поясе мужской платок (белбог) – в память о безвременно ушедшем муже Холмате. Мужской платок потом изберут и четыре ее невестки, когда получат похоронки на своих мужей. Они готовы последовать примеру своей свекрови  – безупречному служению семье, детям, отклонив все предложения других мужчин.

Сюжет картины опирался на произведение Алиназара Эгамназарова «Беш жангчининг онаси» («Мать пятерых воинов»), которое придало глубину и объемность повествованию.

Не обошлось, впрочем, без досадных упущений. Некоторые побочные аспекты выпячивались, выходили на первый план, сбивая ритм и смысл. Да и фильм растянулся на 2 часа 15 минут-многовато.

 В частности, слишком много места отведено раису — председателю сельсовета, его семье, родными, подчиненными. Да, этот приспособленец играет роль антитезы героины. Но это утяжелило сюжетную канву, отчасти приземлило тему героизма и жертвенности наших людей в Великой Отечественной.

Как это не покажется странным, но мужской вектор ярко прочертил глухонемой Чори, друг Юсуфа, одного из павших сыновей.  Он приносил сельчанам письма из фронта и похоронки — «черные письма». Ни сказать, ни утешить людей почтальон не мог. Он просто получал оплеухи, побои, понимая, что таким образом он хоть чуточку снимает боль с душ несчастных женщин. Ведь он, инвалид, жив, а здоровые парни и мужики убиты.

Потом он шел к водонапорной башне и нещадно ее лупил оглоблей, беззвучно плача. Удары эти были подобны звону далекого колокола. Это был символом горя, несчастья, который разносился далеко по округе. Совсем как большой жаркий огонь в семейном тандыре – символ и предвестник большой беды, катастрофы в день объявления войны.

В каждом из братьев Холматовых, в их последних поступках, минутах жизни сквозит нечто особенное, как квинтэссенция их рода – человечность, стойкость, мужество, патриотизм. Но мне, откровенно, хотелось бы подробнее рассмотреть их судьбы в мирной довоенной жизни.

Женская линия фильма выдержана в строгих тонах.

Так, матери цепью перекрыли зимнюю дорогу: это и благословение отъезжающим солдатам и ожидание их возвращения. Или рыдающая у бурной реки молодая вдова, которая выбирает жизнь ради детей, близких людей. 

Сама Зульфия-ая говорит мало, но это нравственный камертон: «Всевышний сам взял. Что нам осталось? Терпеть. Завтра утром надо идти в поле».

Зульфия покинула этот мир, когда полетел в космос Юрий Гагарин. Внук Тургун из Ленинграда привез землю с могилы Юсуфа. И она дождалась последней весточки…

Джахонгир Ахмедов со своей командой за очень короткий срок сняли достойный фильм, его премьера по праву состоялась 9 мая по узбекскому телевидению сразу на нескольких каналах.

Хочется отметить точную работу операторской группы, художника-постановщика Наталью Новоешко за цепкий и выверенный взгляд, музыкального редактора фильма. Хотя оригинальная песня, написанная «под фильм», только бы украсила ленту.

И последнее. Меня редко прошибает слеза. Но слова старика–блокадника в конце фильма меня тронули.

 В 1942 году враги осадили Ленинград. Из Узбекистана пришел эшелон с продовольствием. Открыв один из мешков, мы увидели записку. «Ленинградцы, не обижайтесь, что мешок не оказался полным. Мы оставили себе чуть-чуть…»

Это «чуть-чуть» и есть вся чистая правда о том жестоком времени, о стойкости и душе узбекских женщин…

Муяссар Максудова, киножурналист