Каждому, кто имеет отношение к хлопку, хорошо известно имя русского ученого Гавриила Семеновича Зайцева. Именно он стоял у истоков отечественных сортов «белого золота», которые вытеснили с полей американский хлопчатник.
Гавриил Семенович Зайцев родился 18 марта 1887 г. и с детства мечтал быть агрономом. В 1909 г. он закончил Московскую земледельческую школу, основанную еще в 1822 году. а затем, как особо отличившийся, поступил в Петровскую сельскохозяйственную академию. Здесь судьба свела его с великим Николаем Вавиловым, который на селекционной станции Петровки развернул свои исследования иммунитета растений. Студент Зайцев был тут завсегдатаем. Уже в 1911 году, выполняя задание Вавилова, он привез из Туркестана образцы пшеницы, приведя в систему тогдашние сорта.
Тесные дружеские отношения между учителем и молодым ученым завязались позднее, когда Зайцев уже работал в Средней Азии. Интерес к далекому Туркестану Зайцева пробудился под влиянием факультативного курса лекций ученого-хлопковода А.Е. Любченко. Летнюю практику 1912 г. Зайцев проходил на Опытном поле в Голодной степи, которым руководил знаменитый Михаил Михайлович Бушуев. Именно он выделил и пригласил Зайцева на работу. Так летом 1914 г. Зайцев оказался в Голодной степи, заняв должность «полевода или селекционера». Весной 1915 г. засеял свои первые селекционные делянки. С этой даты и можно вести отсчет деятельности основоположника научного хлопководства, создателя российской школы ученых-хлопководов, основателя Туркестанской селекционной станции, которая затем выросла в Институт селекции и семеноводства хлопчатника.
В 1916 г. состоялась первая афганская экспедиция Вавилова, во время которой он обследовал северный и центральный Иран, а затем высокогорные районы Средней Азии, примыкающие к Памиру. Здесь Н.И. Вавилов посетил Голодно-Степскую станцию и познакомился с работой по скрещиванию хлопчатника, которую вел Г. С. Зайцев. После возобновленного знакомства начинается многолетняя интенсивная переписка между учеными. По оценке Н.И. Вавилова письма Г.С. Зайцева были, «в сущности, всегда как бы отчетом. Эти письма бывали иногда в 12-15 страниц и письма эти являлись всегда целым событием. Они передавались из одной секции в другую. Все те, кто интересовался хлопчатником или общим изучением культурных растений, всегда находили в этих письмах чрезвычайно интересные подходы».
Вавилов сразу же после возвращения из Памирской экспедиции посылает Зайцеву семена растений, помогает с выпиской зарубежных научных изданий, ненавязчивыми советами направляет в актуальное для науки русло его исследовательскую мысль.
Результативность работы Зайцева, несмотря на его молодость, была очень высока и первые итоги исследований, над которыми он работал всего второй сезон, произвели на Вавилова большое впечатление. Ученый выявил основные закономерности развития хлопчатника и получил межвидовые гибриды.
Он, как и Вавилов, изучает историю переселения народов, цивилизаций, анализирует исторические, лингвистические и археологические данные для выяснения вопроса о происхождении хлопчатника.
Свой особый интерес к Зайцеву и его исследованиям Вавилов объяснял следующим образом: «Гавриил Семенович поражал необыкновенной точностью в работе.
Просматривая его фотографии, рисунки, можно видеть, как, несмотря на то, что ему приходилось работать в самых скромных условиях, в то время, тем не менее, в этом скромном масштабе работа шла чрезвычайно показательно, чрезвычайно документально… и останавливала на себе внимание вследствие его необыкновенно щепетильного отношения к делу, которое так характерно для него».
В годы гражданской войны Туркестан был отрезан от Советской России. Переписка между Гавриилом Семеновичем Зайцевым и Николаем Ивановичем Вавиловым прекратилась. Зайцев в это время был директором Ферганской селекционной станции (под Наманганом). 27 марта 1919 г. она подверглась налету басмачей и была полностью разорена, сотрудники ограблены и раздеты. Зайцев, едва избежавший расстрела, «ушел со станции в чужих рваных штанах и галошах на босу ногу». Все уносимое им «имущество» составляла небольшая пачка бумаг, свернутых в трубку, — рукопись законченной накануне статьи о закономерностях вегетационного развития хлопчатника, а также его селекционные семена.
Несмотря на сложность обстановки в стране, Г. С. Зайцеву удалось возобновить работу станции, а значит, и всей работы по селекции хлопчатника. В крае царил голод. Площади под хлопчатником едва достигали десятой части довоенного уровня, урожайность была низкой, а выращиваемый хлопчатник дехкане не могли сбыть. Специалисты и многие руководители края считали хлопководство бесперспективным, спешили переключиться на зерновые культуры, что позволяло как-то выжить в смутное время.
Не имея постоянного помещения и земельного участка, не встречая почти никакой поддержки, перебрасываемый с места на место Зайцев с группой помощников продолжал вести работу с хлопчатником и при этом сумел не потерять ни одного сельскохозяйственного сезона.
Вавилову ничего не было известно о судьбе ученого, но он не забывал о Зайцеве. При первой же возможности, еще не зная, жив ли Зайцев, что с ним и где он находится, Вавилов послал ему с оказией письмо, в котором предлагал возобновить творческие связи. Ряд писем 1921—1923 гг. показывает, с какой настойчивостью стремился Вавилов вовлечь ценного работника в орбиту исследований, проводимых Отделом прикладной ботаники. Он добился того, что в течение ряда лет Г.С. Зайцев руководит секциями хлопководства Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур и Государственного института опытной агрономии, директором которых был Н.И. Вавилов. Николай Иванович регулярно посещал Туркестанскую селекционную станцию, следил за научным творчеством, в том числе и селекционной работой своего друга, помогал публиковать работы.
Н.И. Вавилов высоко оценивал его научную деятельность: «Применение методов фотопериодической реакции, создание целого живого музея ассортимент хлопчатника, который можно было видеть в оранжереях, огромный мировой гербарий, равного которому нет нигде в мире, и в то же время углубленная практическая работа — это также большая особенность: Гавриил Семенович не только ботаник-теоретик, биолог, но и глубокий практик-агроном».
Зайцев известен и как организатор науки. Он создал свою собственную школу ученых-хлопководов, был первым директором Института селекции и семеноводства хлопчатника Министерства сельского хозяйства СССР (Ташкент). В Зайцеве Н.И. Вавилов видел ученого, способного реализовать самые значительные научные идеи XX века. Именно этим объясняется насыщенность научной информацией их переписки, обсуждение в письмах самых сложных и спорных в то время вопросов генетики, ботаники, биогеографии, важнейших проблем эволюционной теории и теории наследственности и в т. ч. закона гомологических рядов.
В 1922 г. Зайцеву удалось, наконец, закрепиться в бывшем поместье в 8 км от Ташкента. Здесь были развернуты полевые работы и теоретические исследования, продолжилось формирование научной школы ученого.
С 1923 г. Г.С. Зайцев каждую зиму от одного до двух месяцев проводил в Ленинграде, через него проходили все материалы, добываемые экспедициями для планомерного систематического изучения хлопчатника. Одновременно продолжались работы в области генетического исследования как сортов и видов, так и вариантов различных скрещиваний, вт.ч. и межвидовых, а также генетический анализ отдельных признаков. Работа проходила во всех биологических направлениях, начиная от экологии данного растения, отношения его к теплу, свету, влаге, заканчивая географией распределения хлопчатника. Особый интерес у Зайцева вызывало выведение так называемого комплексного сорта, сочетающего в себе скороспелость, крупные размеры коробочек, высокую урожайность. Убежденный сторонник взглядов Н.И. Вавилова, Зайцев стремился использовать в селекции все мировое многообразие хлопчатника. Он собрал огромную коллекцию различных его сортов и дикорастущих родичей и сам вывел некоторые новые сорта с ценными хозяйственными признаками. Мировое внимание привлекли его опыты по скрещиванию азиатских хлопчатников с американскими. Ученый выявил основную линию классификации хлопчатника: азиатские, африканские, Центральноамериканские и южноамериканские виды.
В январе 1929 г. по инициативе Вавилова в Ленинграде состоялся Всесоюзный съезд по генетике, селекции, семеноводству и племенному животноводству. Один из ведущих докладов на этом съезде — «Пути селекции» должен был сделать Г. С. Зайцев по настоятельной просьбе Н.И. Вавилова. Крупный ученый-теоретик считался в это время лучшим в мире знатоком хлопчатника (уже после его смерти, в 1929 г. его сортами была засеяна половина всех площадей, отведенных под хлопок).
Ученый не успел выступить с уже подготовленным докладом. По дороге на съезд в поезде у него начался приступ аппендицита, который не был своевременно распознан. Следующий приступ повторился в Москве, тут же была сделана операция, но было уже поздно. Начавшийся перитонит за две недели свел в могилу человека, едва перешагнувшего сорокалетний возраст.
Гавриил Семенович умирал в полном сознании, нисколько не обманываясь относительно своей участи. Продиктованное им «Завещание» — редкий по трагической красоте документ, говорящий о неиссякаемой силе духа. Завещание начинал словами: «Вавилову Н.И., сообщить, чтобы принять меры привести в порядок работы…»
После кончины ученого Н.И. Вавилов констатировал: «Несомненно, Хлопковый комитет потерпел большую потерю в лице Гавриила Семеновича Зайцева, которую он сам еще не может, вероятно, полностью осознать в настоящее время. И вот это самое ценное качество — сочетание знаний практических с глубиной теоретических — эта особенность, которая характеризовала работу Г.С.Зайцева. Вся трагедия в том, что эта жизнь прервалась совершенно не вовремя. Трудно представить себе более нелепый факт, ибо через 2-3 года должна была появиться огромная мировая монография по хлопчатнику. Необходимо принять все меры, чтобы столь блестяще и оригинально начатая работа под руководством Гавриила Семеновича была продолжена и насколько возможно закончена. Помимо культуры хлопчатника, Гавриил Семенович знал и многие другие культуры. Он работал и с пшеницей, и с кунжутом и опубликовал даже работу по классификации кунжута…».
Н.И. Вавилов вплоть до своего ареста и трагической гибели в саратовской тюрьме, заботился о семье Зайцева. В своем прошении на имя Правительства о материальной поддержке семьи он писал: «…Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур считает своим долгом ходатайствовать перед Правительством СССР о назначении Высшей персональной пенсии семье безвременно скончавшегося ученого Гавриила Семеновича Зайцева, директора Туркестанской селекционной станции. Заслуги покойного в развитии советского хлопководства исключительно велики. Во всей мировой литературе по хлопчатнику мы не знаем более глубоких, более всесторонних исследований хлопчатника. Работа Туркестанской селекционной станции, руководимой Г. С Зайцевым, к 1918 г. являлась наиболее крупным достижением в изучении и селекции хлопчатника в Союзе. Покойный ученый совмещал в себе редкое сочетание глубокого знания практики хлопководства и в тоже время был крупнейшим теоретиком науки о хлопководстве. Его классическое исследование по классификации хлопчатника составляет новую эру в познании хлопчатника. На нем ныне должна строиться работа по сортовыведению и сортоизучению хлопчатника… В развитии хлопководства заслуги Г. С. Зайцева поистине бессмертны».
Основанная русским ученым станция выросла в Узбекский НИИ селекции и семеноводства, в 1974-ом ему было присвоено имя Г. С. Зайцева.
Могила Г. С. Зайцева в Москве на Новодевичьем кладбище украшена веткой хлопчатника, выбитой на камне.
Валерий ГЕРМАНОВ,
кандидат исторических наук
