Узбекское общество оказалось расколотым не по внутренним, но по внешним причинам. Украина отчетливо проявила «спящих».
Они из защитников бездомных кошек и собак быстро превратились в непримиримых политических менторов с элементами навальнизма, проводниками пресловутой «культуры отмены» как остракизма.
В новейшей истории самым ярким первым проявлением остракизма можно считать знаменитый маккартизм. В Соединённых Штатах жёстко раскрутили борьбу с коммунистическим влиянием. Специальные комиссии ворошили прошлое тысяч людей с целью выяснения их возможных связей с коммунистами. И те, кого не удавалось привлечь к уголовной ответственности, подвергались ожесточённой травле в СМИ.
Великий Чарли Чаплин был вынужден покинуть страну. Что уж там говорить про рядовых граждан. Это уже было, такое, синтетическое явление, где к травле моральной, прибавилось и реальное уголовное преследование.
В Китае времён культурной революции бескомпромиссные хунвейбины бились наоборот с сочувствующими капиталистам – кого-то просто ликвидировали физически. А тех, кто недостаточно рьяно поддерживал коммунизм отправляли на перевоспитание в трудовые лагеря. Нынешний глава КНР Си Цзень Пин через такой, кстати, прошёл.
Очередную реинкарнацию остракизма мы наблюдаем сегодня под вывеской «культура отмены».
Как же случилось что Запад, ожесточенно сражавший за всеобщую толерантность, породил ужасающую нетерпимость?
Битва, слава богу, в нашем варианте пока кипит в соцсетях. Интернет дал меньшинствам огромные возможности по имитации всеобщности. Меньшевики сбиваются в инет стаи и в силу своей агрессивной сущности успешно травят свои жертвы.
Культура разрушения села на коня.
Сносят все — памятники, людей, страны, даже грамматику (не НА Украине, а В)…
Кто-то вдруг с видом прокурора стал диктовать как надо себя вести, как петь, что танцевать, как строить города, кого поставить во главе Ташкента, а кого куда министром.
Это уже было в недавней истории-так вели себя сначала кадеты, потом большевики. И где они?
Культура отмены по сути своей-возможность контролировать свободу мнений, пользуясь властью, данной социальными сетями.
Против жертвы выносится мгновенный приговор, и, почти не разобравшись в ситуации, её объявляют изгоем, совком, путиноидом, персоной нон-грата, нерукопожатным, преступником-на выбор.
Культура отмены, на мой взгляд, всего лишь вершина айсберга оголтелой деформации культуры как таковой.
Меньшинства, получив возможности и поддержку перешли в контрнаступление. И думаю, что диктат меньшинства куда ужаснее диктата большинства.
Не думаю, что так уж безобидна деталь в постановке «Трех сестер» в Ташкенте. В пьесе одна из героинь восклицает «В Москву!». Но режиссерка из «Ильхома» смело выбрасывает чеховскую реплику-дескать, не ко времени, не к месту.
Интересно, ей снится Антон Павлович со своей убийственной иронией? Не просыпается в холодном поту?
Культура отмены все чаще способствует двум опасным процессам: стигматизации публичных личностей и сведению сложных политических и общественных процессов до моральной плоскости. Царствуют ультиматум, логика исключения.
Не «заходит», выражаясь современным языком, даже школьная программа. Шведский Карл, французский Наполеон, немецкие Вильгельм и Гитлер, «холодная война» по Черчилю-все решали «русский вопрос». Сегодня мы наблюдаем очередную попытку уже Байдена.
А началось все с книжки Кучмы «Украина-не Россия». А почему не Польша, не Болгария, не Бангладеш? Такие вопросы не задавались из «толерантности»…
Обернулось все разгромом межнационального мира на Украине, крахом экономики, бешеной коррупцией, разгулом национализма, факельными шествиями, бегством Крыма и Донбасса, запретом русского языка, сносом памятников Пушкину и гонениями на церковь.
Воинствующие эстеты из числа ташкентского «бомонда» посчитали своим долгом безоговорочную поддержку киевской хунты. И там бесполезны споры на вербальном уровне. На ваши аргументы следует малочисленный, но дружный и прицельный залп агрессии с переходом на личности.
Откровенно говоря, не страшно. Больше волнует, к чему все это приведет. Доживем ли мы до своих навальных, каспаровых, шендеровичей, ходорковских, болотных площадей, «Эха Москвы».
Или они уже здесь?
