В международных СМИ и специализированных правовых базах появилась информация, что Humans Mobile Ltd (Сингапур) — часть международного холдинга Humans Group и владелец бизнеса Humans в Узбекистане — подала иск против Республики Узбекистан в Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (ICSID).
ICSID — это арбитражный институт при Всемирном банке, который споры между инвесторами и государствами в рамках международных соглашений о защите инвестиций. Основанием для подачи иска стали действия ряда государственных органов и компаний, включая Центральный банк Республики Узбекистан и государственного оператора АК «Узбектелеком».
Факт обращения в ICSID не является чем-то уникальным. Международные арбитражи — стандартный инструмент разрешения споров между инвесторами и государствами, предусмотренный сотнями двусторонних и многосторонних соглашений. За последние два десятилетия против России в ICSID было подано 33 иска, против США — 24, против Казахстана — 20. Сам по себе арбитраж не означает неправоту государства — но говорит о наличии спора, который сторонам не удалось решить иначе.
Опыт Узбекистана в международных арбитражах нельзя назвать однозначным. В открытых источниках зафиксированы случаи, когда арбитражные трибуналы признавали ответственность государства и присуждали компенсации инвесторам. Такие решения, как правило, не получают широкой огласки внутри страны, но формируют репутационную картину среди институциональных инвесторов.
Дело Oxus Gold
Один из наиболее документированных примеров — арбитраж по иску британской компании Oxus Gold, которая занималась инвестициями в добычу золота в Узбекистане. В 2011 году компания подала иск в рамках UNCITRAL, обвинив узбекскую сторону в нарушении соглашения о защите инвестиций.
В 2015 году арбитражный трибунал частично удовлетворил иск. В решении было зафиксировано, что Узбекистан нарушил обязательства по обеспечению справедливого и равного обращения (fair and equitable treatment, FET). Стране было предписано выплатить Oxus Gold $10,3 млн плюс проценты. Несмотря на то, что изначальная сумма иска превышала $1,3 млрд, факт признания нарушения и назначения компенсации означает юридическое поражение по существу, даже если политически для внутренней аудитории это было представлено как успех.
Дело Newmont Mining
В 2006 году американская компания Newmont Mining, которая владела долей в совместном предприятии Zarafshan-Newmont, столкнулась с налоговыми претензиями и заморозкой активов. Инвестор инициировал разбирательство в ICSID. До вынесения решения стороны заключили мировое соглашение, по которому Узбекистан выплатил $80 млн.
Следует отметить, что в ряде случаев Узбекистан успешно защищал свою позицию. Один из самых громких примеров — дело Bursel Tekstil, где турецкий инвестор требовал более $700 млн. В 2024 году ICSID полностью отклонил иск, поддержав доводы узбекской стороны.
Юридическая защита за счет налогоплательщиков
Во всех этих делах интересы Узбекистана представляла международная юридическая фирма White & Case, которая выступает консультантом по международным инвестиционным спорам. Это одна из крупнейших юридических компаний в мире, регулярно сопровождающая правительства в спорах с инвесторами.
Однако профессионализм White & Case стоит недёшево. Стоимость сопровождения одного инвестиционного спора может достигать десятки миллионов долларов, особенно если разбирательство продолжается несколько лет, требует многочисленных экспертных заключений, анализа корпоративной и регуляторной документации, а также участия в слушаниях в международных юрисдикциях.
В сложных спорах — особенно когда участвуют топовые юридические фирмы (например, White & Case, Freshfields, Sidley Austin) — стоимость юридической защиты государства может составлять $20–30 млн и выше. Причем даже при выигрыше — эти деньги остаются безвозвратными издержками, которые покрываются из бюджета.
Эти расходы покрываются из государственного бюджета. В Узбекистане отсутствует публичная система раскрытия затрат на международную юридическую помощь, однако практически всегда речь идет о государственных деньгах. Это означает, что за многолетние арбитражные процессы — даже если они завершаются в пользу страны — платит налогоплательщик.
Что отличает кейс Humans
Особенность текущего спора в том, что Humans — в отличие от многих других компаний, участвовавших в арбитражах — не покинула страну и ведет бизнес. Несмотря на масштабный конфликт, продолжающийся уже почти год, бизнес Humans остаётся активным: компания продолжает обслуживать клиентов, запускать новые продукты и публично заявляет о планах работать в Узбекистане и дальше.
Этот факт сам по себе позволяет сделать важное наблюдение: Humans, по всей видимости, не рассматривает подачу иска как способ уйти с рынка или зафиксировать убытки. Напротив, речь идёт о попытке оспорить действия регуляторов, оставаясь при этом экономическим участником внутри страны. Такая позиция — скорее исключение, чем правило в инвестиционных спорах, особенно в условиях конфликта с государственными органами.
Арбитраж — дорогостоящий, длительный и ресурсозатратный процесс, особенно если речь идёт об ICSID. Участие в нём без серьёзных юридических оснований и внутренней уверенности в доказательной базе — маловероятно. Остаётся вопрос: готова ли компания к такому процессу — в том числе финансово?
В международной практике инвестиционных арбитражей давно существует отдельная индустрия — фонды, финансирующие судебные процессы от имени инвесторов. Эти litigation funding структуры — профессиональные игроки, готовые брать на себя расходы на юридическую защиту в обмен на долю в возможной компенсации. Как правило, такие фонды работают только с кейсами, где вероятность выигрыша, по их оценке, очень высока.
Если Humans получила поддержку подобного рода — а на рынке немало фондов, готовых заходить в кейсы против государств, особенно в сфере цифровых сервисов и регуляторных конфликтов — это означает, что дело могло пройти профессиональный отбор не только с юридической, но и с инвестиционной точки зрения. Иными словами, речь может идти не просто о споре между частной компанией и государством, а о тщательно подготовленном процессе, выстроенном на сильной аргументации.
Проверка инвестиционного имиджа на прочность
Что означает подобный арбитраж для самого государства? Даже если оставить за скобками вопрос возможной компенсации, участие в международном разбирательстве такого уровня неизбежно связано с прямыми бюджетными расходами. Юридическая защита в инвестиционном арбитраже — это десятки миллионов долларов, которые уходят на гонорары международным консультантам, экспертам, процессуальным координаторам. Пока рано говорить о масштабах возможных требований в деле Humans, но логика международной арбитражной практики такова: если иск принят к рассмотрению, значит, у него как минимум есть правовая валидность и аргументация, заслуживающая оценки.
Кроме бюджетных последствий, есть и другой, менее измеримый, но не менее важный эффект — влияние на инвестиционный климат. Для внешнего наблюдателя подача иска в ICSID — это не просто частный спор. Это сигнал. Наличие арбитражного дела против государства, особенно со стороны технологической компании, работающей в цифровой экономике, говорит о наличии серьезного конфликта. Такие сигналы входят в повестку тех, кто оценивает юрисдикции на предмет инвестиционного риска, и остаются там надолго.
Для Узбекистана, который активно продвигает образ страны, открытой для инвестиций, развитие кейса Humans может стать проверкой этой риторики на прочность. От того, как государство поведёт себя в этом процессе — не только юридически, но и институционально, — во многом будет зависеть, насколько убедительно будет звучать предложение «приезжайте и инвестируйте» для внешнего мира.
