В ближайшие десятилетия мир кардинально изменится, условно мы покинем эпоху палеолита, когда наши предки метали стрелы из луков.
Роботизация и искусственный разум
Все футурологические сценарии объединяет один прогноз – тотальная автоматизация. Специалисты из самых разных стран, связанные с робототехникой или просто мало-мальски понимающие в экономике убеждены – роботы будут постепенно заменять человека. По какому бы пути ни пошло человечество, они будут сопровождать его повсюду. В этом сходятся все эксперты. Мнения рознятся только в одном вопросе, — когда именно это произойдёт.
В этой сфере мы пока не на первом месте, хотя серьёзные успехи здесь у россиян уже имеются. Однако, при суровом климате, относительно малом населении и огромных расстояниях, роботизация и автоматизация производства для нас – единственный, пожалуй, выход.
Уже сегодня 90% проектов в мире предполагает использование в производстве роботизированных технологий.
Это касается в первую очередь модернизации сварочных процессов. Автоматический сварщик не запьёт, не заболеет, его всегда можно усовершенствовать. Конечно, роботы находят свое применение не только в сварке. Сфер их применения в индустрии множество. Основной потребитель сегодня – автомобильная промышленность, в которой применяются роботизированные комплексы от той же сварки до покраски. Роботы интегрируются в электронике и электротехнике, металлургии, в производстве пластмассы, в пищевой промышленности, фармацевтике. Это промышленные предприятия тяжелого машиностроения, космического, авиационного и судостроительного комплексов, предприятия ОПК РФ и многих других отраслей.
В то же время, годовой объем промышленных роботов в России не превышает 600 шт. Для сравнения, в Европе – 50 000, в Азии – 150 000. Вопрос модернизации предприятий должен, по мнению наших предпринимателей, происходить при большей поддержке государства, и его непосредственной заинтересованности в ней. Движение в этом направлении наблюдается, пусть и не так динамично, как на Западе. Необходимость роботизации понимают все, в то же время, косность мышления «на местах» ещё велика. Многие предприятия в России предпочитают экономить на внедрении новых технологий и оставаться на прежнем уровне прибыльности, эксплуатируя дешевое оборудование и человеческие ресурсы.
С другой стороны, то, что Россия порой «плетётся в хвосте», в данном случае, может обернуться для нее и преимуществом. Ведь у нас не такая большая финансовая подушка безопасности, чтобы мы могли позволить себе экономические риски, обкатанные же схемы – надёжнее.
Во Франции, например, Бенуа Амон, официальный кандидат от социалистов на президентских выборах во Франции уже выступает сторонником наделения всех французских граждан определёнными денежными выплатами в связи с тем, что роботизация приведёт к сокращению рабочих мест.
Статистические прогнозы, тем не менее, говорят о том, что через несколько лет в России останется два вида предприятий: те, что внедрили автоматизированные системы, и те, которых нигде в цивилизованном мире больше не осталось.
Гаджетизация всей страны
Второй прогноз на будущее – гаджетизация всего и вся с элементами искусственного интеллекта.
Миниатюрные гаджеты будут встречаться на каждом шагу – в стиральной машине, холодильнике, предметах одежды и обуви, миникомпьютерах… Они станут самостоятельно выходить в интернет и отправлять сообщения производителям о сроках службы, особенностях эксплуатации и десятках других параметров, а мощный суперкомпьютер будет решать, что нам понадобится для решения возникших проблем.
Еще одна «штучка» – «Умный интернет». Веб 3.0. Вопросов с его внедрением пока немало, но рано или поздно, по мнению специалистов, он будет введён и распространён повсеместно. Что это такое и чем оно нам «грозит»?
Сейчас каждый пользователь интернета похож на моряка в подводной лодке. Изредка он поднимает «перископ» и обозревает интернет-окрестности, но в целом он слеп. Веб 3.0 позволит автоматически оценивать сайты и их конгломераты, определять, что и зачем тебе в Интернете нужно, кто может оказаться полезен. Если не ударяться в подробности, то образно говоря, мы станем «видеть Интернет». Что из этого следует? Люди очень быстро смогут находить «своих» по самым разным параметрам и как следствие — формирование замкнутых внутри себя больших общин с нарастающим непониманием по отношению к другим группам. То же, что мы можем наблюдать сейчас, но острее в сотни, а то и в тысячи раз.
Сейчас во всём мире насчитывается 710 миллионов геймеров (только на персональных компьютерах, не считая игровых приставок). Это при том, что буквально вчера мы перестали видеть всякие «пикселы проекции» и ушли от «одномерного звука».
Насколько возрастёт число людей, собравшихся уйти от реальности, если реальность от виртуальности нельзя будет отличить?
«Зачем тебе смотреть на эти обшарпанные дома? Надень очки, ведь сейчас начнётся “Большая Игра”!» Подобного рода слоганы мы уже слышим, а уже совсем скоро будем слышать повсеместно. Немногие откажутся от волшебного мира, в котором возможно практически всё. Здесь реальность (особенно с отсутствием социальных лифтов) безнадёжно проигрывает.
Гаджеты позволят знать обо всём и про всех. Мир личной тайны кончится. Мир снова превратится в сборище племён у костра, только племена эти будут гораздо больше и разъединены не реальными расстояниями, а понятийными. И эти «племена» будут не страны и государства. Государственное управление неизбежно станет более автоматизированным.
Дополненная реальность станет полной – с ощущением света, звука, вкуса и запаха. Если украсить этот коктейль интересным сюжетом, то из такой сказки мало кому захочется возвращаться. Люди будут думать, что они контролируют возвращение в реальность, но эта граница со временем будет смещаться и, возможно, многие пожелают остаться там навсегда…
Это всего лишь вариант будущего, предложенного футурологами. Но что может помешать такому развитию событий?
Как ни парадоксально, но помешать негативным сценариям, привнесенным в жизнь наукой, сможет сама наука.
Трудно представить, какие широкие возможности для социокультурных исследований может дать, например, так называемая натуральная статистика. Если будет абсолютно полная база данных в суперкомпьютерах, то можно будет поставить некоторые гуманитарные науки на математическую платформу. А это значит, станет доступным достоверный прогноз и появятся новые модели развития. Кстати, могут открыться и широчайшие просторы для научных изысканий изложенного в древних писаниях.
Но что такое гуманитарные проблемы для нашей современности, где руль правления крепко удерживают экономические интересы?
Свободные рыночные отношения так устроены, что выбирают самый простой, зачастую циничный, а то и бесчеловечный, вплоть до войны, путь. Если не обуздать транснациональный капитализм, он обязательно попробует «скорректировать» возросшее количество «свободного» (и этим опасного для него) населения. Но даже если мы справимся с этой угрозой, неизбежное освобождение огромного количества рабочих рук потребует их занять. Что может дать свободный рынок? С мизерной долей участия государства – ничего. Только пособие, пусть и немаленькое. В условиях рынка государству придётся реагировать и на этот вызов.
И тут «Голливуд» снова окажется «впереди планеты всей». Свободное время, как субстрат для гражданских волнений, нужно будет заполнить всевозможными развлечениями. Это будет кино с эффектами «дополненной реальности», это будут игры, которые трудно отличить от реальности, разве что обилием спецэффектов, это будут всевозможные варианты межличностного общения с размытым представлением о традиционных понятиях семьи и дружбы, это будут семьи «нового типа»…
Постоянное развлечение — это совсем не весело
В средние века умение развлекаться было почти искусством. И для того, чтобы человек не сошёл с ума от «вечного развлечения» (не будем забывать о том, что и резкое увеличение продолжительности жизни не за горами), ему неизбежно будут предлагать эйфоризирующие средства.
Привести эту сферу в порядок, не ущемив свободы граждан и не нанеся вред здоровью нации, да и вообще – справиться со всем этим комом проблем под силу отнюдь не свободно-рыночному государству, а только глубоко социальному.
Только социально ориентированное государство может взять на себя создание множества новых рабочих мест. Только оно может обеспечить принятие закона, который обяжет работодателя не выгонять трудягу на улицу, заменяя роботами, а обеспечить его хотя бы частичной занятостью.
Только социально ориентированное государство, в конце концов, сумеет предложить альтернативу безудержному раздражению «нерва новизны» вне реальности. Это могут быть волонтёрские проекты, широкомасштабные научные и, в частности, космические исследования, это может быть облагораживание внутренних и внешних ландшафтов, в целом – привнесение в этот мир большей красоты. Дело благородное, но средства и методики для организации подобного могут вырасти только посредством научного подхода к действительности. Поэтому науку и здесь недооценивать нельзя.
Советский социализм совершил несколько роковых ошибок, и одной из них, по мнению социологов, была переоценка воспитательной роли партии вкупе с недооценкой роли управленческих технологий.
Представим, что кибернетика в СССР развивалась бы семимильными шагами и суперкомпьютеры появились бы в семидесятых. Мало того, что мы избежали бы дефицита пониженной эстетики советского ширпотреба, мы запросто одолели бы подводные камни социалистической экономики.
Сейчас у нас появилось немало возможностей в этом смысле, но социально ориентированное государство только в зачатке. Если мы сможем преодолеть все препоны, стоящие на пути его построения, мы сумеем избежать худшего сценария, уготованного нам цивилизационным будущим, где толпы не умеющих занять себя людей, от скуки незнающие куда себя деть, начнут попросту деградировать.
В нашем обществе, с серьёзно подмоченной чиновничьей репутацией, только Церкви как нравственному авторитету останется решать самые сложные проблемы идентификации человека и его Веры. А вопросы будущего перед человечеством встают со всей беспощадностью уже сегодня: можно ли роботу придавать человеческий облик (а технические возможности и подспудные желания человека ведут именно к этому); дозволено ли очеловечивание неживого, и где истинная грань между волей и судьбой?
Вовсе не обязательно противопоставлять науку и религию. Выход из навязанной вилки прост и естественен: чем больше человек знает, тем больше понимает, что непознанного ещё больше. Графически это выглядит как известный ещё древним философам «круг познания» – чем больше объём внутри, тем больше длина окружности, как граница с непознанным. А после того, как уровень знаний у человека превышает некую «критическую массу», человек не может не прийти к мысли о некоем Универсальном Абсолюте.
Это неизбежное следствие научного знания как части полноценной картины мира. Поэтому и светской, и религиозной частям общества стоит понимать значение науки и её спасительную роль в развитии человека и его духовных потребностей.
…Сегодня мы ратуем за многополярный мир. Но «локомотивом экономики» в мире пока что выступают США, и те процессы, что начинаются в самом экономически влиятельном государстве, постепенно, хотим мы этого или нет, распространяются на нас. И хотя в своей приветственной речи Дональд Трамп провозгласил социальные ориентиры, финансовые институты западных государств будут диктовать свои правила.
Социологическая служба Гэллапа еще в 2012 году опросила 52 тысячи человек в 57 странах и сделала вывод, что между душевым ВВП и религиозностью существует отрицательная зависимость.
Что же происходит в обществе, декларирующем себя как «самое свободное в мире»? Последние статистические данные показывают, что отсутствие религиозной идентичности увеличивается во всех штатах, начиная с 2008 года. В США 55 % атеистов в возрасте до 35 лет, 30 % – от 50-ти и старше. Уровень отрицания религии в Южной Америке последние 30 лет тоже постепенно растет. Не радужнее картина и в Азии.
Но загвоздка в том, что прогресс не отменим, и никакой «железный занавес» тут не поможет.
Психологическое устройство человека таково, что он стремится к наибольшему комфорту, минимуму усилий при максимуме результата, и с этим придётся считаться.
Таким образом, все вышеперечисленные тенденции будут нарастать, и цена ошибки правителей и каждого из нас при принятии того или иного решения будет как никогда высока. Остается надеяться, что социально ориентированное государство и приоритет науки помогут нам достойно ответить на все вызовы современности.
Олег Павлов
