Чарвакское водохранилище и реки, впадающие в него, по-прежнему находятся под угрозой загрязнения. Это показал и недавний рейд вокруг голубой сокровищницы.
– Закон гласит, что охранная зона «вокруг больших (от 1,1 до 10 млрд. куб. метров) водохранилищ и других водоемов — 200 — 250 метров». Это как раз про Чарвак, у него 2 млрд. куб.метров.
В 1977-м, когда Чарвакский гидроузел сдавался в эксплуатацию, прибрежная территория еще мало заселена и мало посещаема. Ни дороги нормальной вокруг водоема, ни транспорта. Зато нетронутая природа. С тех пор ситуация радикально изменилась, изменились и требования в законодательстве. Но с выполнением — пробуксовка. Хотя из Чарвака пьет вся долина Чирчика, включая Ташкент.
Итак, отправляемся в путь. С высокого склона мы рассматриваем канализационную трубу над заливом.
Труба на вантовом подвесном мосту — следствие спешки в начале двухтысячных, когда ударными темпами создавалась Чарвакская курортно-оздоровительная зона, возводились «Пирамиды». Тогда Закон «О воде и водопользовании» не раз был нарушен.
Через пару десятилетий труба время от времени подтекает. Она проложена абы-кабы: не по проекту, без одобрения экологической экспертизы и представляет собой реальную угрозу.
Власти запретили в охранных зонах водохранилищ: строительство новых жилых и туристических комплексов без централизованных канализационных сетей; устройство канализационных очистных сооружений и различного вида емкостей (накопителей) сточных вод…
Но возьмем для примера Амирсай, локальные очистные сооружения запущены три года назад. Результат анализов стоков от 1 июня 2022 года показал превышение норм по азоту аммонийному, нитратам, фосфатам, взвешенным частицам, фосфатам, хрому. Все хлещет в сай, а он впадает в Чарвак.
Так что недоверие в правительстве к различного рода локальным очистным сооружениям, что на промышленных предприятиях, что на горных курортах, объяснимо. И запрет на их строительство в водоохранных зонах водохранилищ логичен и оправдан.
Хочешь не хочешь, а надо обеспечить туристско-рекреационной зоне как минимум по две трубы на обоих берегах. Обезопасив Чарвак, важно обезопасить и реку Чирчик. Она — питьевого назначения.
Ныне действующая канализационная труба достигает города Чирчик, где содержимое из горной курортной зоны попадает в его очистные сооружения. Два десятка лет обещаниям по увеличению мощности. Там, как могут, так и очищают стоки. И сбрасывают в реку.
Мне, журналисту, довелось там побывать несколько месяцев назад, в феврале. То, что мощностей не хватает, факт. И курортная зона, и предприятия города усиленно заливают стоками.
Почему не были построены дополнительные мощности двадцать лет назад, никто сейчас разбираться не станет. Никто не закроет ни канализационную трубу, ни грязное предприятие.
По Закону «О воде и водопользовании» такое право есть. В случаях, угрожающих здоровью населения, сброс сточных вод должен быть приостановлен вплоть до прекращения эксплуатации производственных и других объектов». Но кто посмеет приостановить или прекратить бизнес?
Вопрос риторический. Как язвительно шутят в народе: «Бизнес — наше все».
Как вычислить загрязнителя? Это задача для экологов. Введен стимулирующий порядок, по которому половина суммы штрафа идет на поощрение инспектора, задержавшего нарушителя.
Есть свежая информация по выезду к месту сброса из трубы от Сувтаминота. При отборе проб для анализов сотрудники спустились на берег к месту сброса из брызжущей трубы в чашу Чарвака. Определили, что сток является канализационным и требует очистки.
Жаль, не будут сделаны исследования по микробиологическому загрязнению — у областной лаборатории для этого нет технической возможности.
Группа сотрудников Прокуратуры и Госкомэкологии осмотрела захоронение токсичных отходов в поселке Яккатут. Его еще называют Верхняя Бричмулла (Бурчмулла).
Мне приходилось не раз писать о проблеме. История ее такова. Когда Чарвака даже в замыслах не было, а большая страна вела бои с немецко-фашистскими захватчиками, в начале сороковых годов прошлого века в этих местах велась разработка рудных месторождений. Отходы — мышьяковистые огарки — складировались за забором производства. Когда поселок разросся, гора из отвалов площадью в гектар оказалась в его центре.
Чарвакское водохранилище находится у подножия. До устья Коксу от горы километра полтора.
В девяностые годы «Кизилтепагеология» провела здесь исследования. Выявила весьма значительные загрязнения солями тяжелых металлов и предложила закрыть опасные отходы глиняным саркофагом. В «теле» саркофага установили несколько труб от перегрева (химизм состава огарков таков, что в процессе окисления сульфидов — а он продолжается — выделяется тепло).
В 1996 году на пресс-конференции по вопросам охраны окружающей среды на вопрос о мышьяковистых огарках экологи Госкомприроды сообщили, что обнаружили их несколько лет назад.
«Завершается укрытие из глинобитной смеси. К осени будет обеспечен и отвод осадков. А в дальнейшем предполагается захоронение в горных выработках или переработка отходов с извлечением ценных металлов». Эта цитата из опубликованной в газете «Правда Востока» моей статьи.
В 1997 году «Кизилтепагеология» отчиталась о завершении работ. С ликвидацией подразделения объект остался без пригляда.
Вспомнили о нем в 2018-м. Определен генеральный проектировщик— «УзгеорангметЛИТИ». Осенью 2019 года мне довелось побывать в Яккатуте — никаких перемен. Гора метров в двадцать пять, как была, так и возвышается над автодорогой. На горе с токсичными отходами, как паслись, так и пасутся ишаки.
В нынешний приезд, осенью 2022 года, экологи с гордостью демонстрировали начало преобразований. Задание на разработку рабочего проекта утверждено в Госкомэкологии в марте 2022 года. Проектный институт его выполнил. Финансирование исполнения проекта также возложено на Госкомитет РУз по экологии и охране окружающей среды. Выбран вариант — гору не перерабатывать, отвалы не вывозить, а оставить на месте.
Подробности, как будет обеспечена консервация и безопасность, узнаем при осмотре. Для начала обходим русло сая, что метрах в тридцати от нижней границы горы с мышьяксодержащими отходами. Сейчас русло сухое, но по весне по нему проносятся сели.
Подтолкнули экологов к активным действиям замеры специализированных организаций в дюкере с той стороны дороги. Выклинивают воды с повышенным содержанием мышьяка и тяжёлых металлов.
Еще тут люди помнят, что на окраине до середины восьмидесятых годов находилась висмутовая обогатительная фабрика, а ее «хвосты»- отвалы — складировались на выезде из поселка по левой стороне от дороги в урочище за миндальной рощей. Сам висмутовый рудник находился выше по склону над отвалами в Яккатуте.
Мы направляемся в санаторий «Хумсан», потому что здесь установлено новое очистное оборудование на локальных очистных сооружениях. И это хорошая новость.
Нам показывают помещение с насосами, отстойники, рассказывают про систему подачи кислорода, необходимого для биоочистки.
Проект российской компании, работающей в Узбекистане. Запущено оборудование в этом году. И еще полгода займет подбор оптимального режима. Пока еще не все идеально, но персонал, обслуживающий очистные сооружения, уже доволен, сравнивая, как было и как стало.
«Есть ли сбросы в Угам?» Никаких сбросов. Нам демонстрируют насосы, которыми после очистки условно чистые воды (так они называются) поднимаются за территорию санатория и используются для полива сада и огорода. Мы тоже поднимаемся за территорию. Вода из трубы с очистных вливается в арык. Мы через него перешагиваем и принюхиваемся. А все-таки ловится легкий запашок.
Если до сих пор нет узаконенной водоохранной зоны по Угаму, то по Чирчику она точно есть. И тут нас поджидает ЧП.
Съехали с автотрассы в многострадальное русло, вовсю работает экскаватора по загрузке гравия в самосвал. Подъехал еще самосвал, ожидает в сторонке. Инспекторы-экологи тоже ожидают, когда прибудет ответственное лицо с разрешительным документом. Прибыло. Документа, конечно, нет, налицо откровенный грабеж
Что сказать в заключение? Просятся прописные истины. Бизнес не должен развиваться в ущерб природе. Вода является бесценным народным достоянием. Окружающая среда ранима.
При нинешнем руководстве страны не чего хорошего не будет