Есть ли проблемы у современного Узбекистана? Конечно. Над ними упорно работало правительство Ислама Каримова, еще дальше пошел Шавкат Мирзиеев. Но злободневные вопросы безработицы, массовой миграции, промышленного развития, безопасности, уровня жизни остаются в центре внимания общества.
Поиски причин и пути выхода на дорогу стабильного развития активно обсуждаются и в научной среде. Однако немало авторов, которые «смело и объективно» во всем винят Россию и Советскую власть.
Среди них обратили на себя внимание размахом фальсификации «труды» Н.Мингбаева и Ш. Норбоева на ресурсе СААN, созданном под эгидой университета Дж. Вашингтона (США). Авторы, якобы, точно знают причины «задержки роста экономики и уровня жизни населения Узбекистана».
По их мнению, «изначально Узбекистан был обречен на весьма плачевное существование из-за целого ряда препон, унаследованных от советской власти». В качестве первой Н. Мингбаев и Ш. Норбоев называют «неудобное географическое положение республики».
Странно, в разных научных и публицистических статьях, в учебниках, в выступлениях государственных мужей неоднократно доводилось читать, что, наоборот, «Узбекистан занимает выгодное географо-политическое положение, так как располагает в Центральной Азии богатейшими энергетическими ресурсами и разветвленной транспортной сетью»[1].
Главная беда, по Мингбаеву и Норбоеву, нет выхода к Мировому океану, именно это «существенно ограничивает возможности стран улучшить показатель экономической деятельности». Здесь с авторами можно согласиться. Узбекистан является к тому же единственной страной в мире, отделенной от моря границами двух государств. Но причем здесь Россия и советская власть?
Оказывается, по утверждению названных авторов, это все проделки Центра, то есть России, ибо «инициатива создания Узбекистана с современными границами принадлежит московскому руководству».
Версия о том, что якобы современные границы стран Средней Азии являются результатом стремления Центра не допустить объединения народов региона, политики «разделяй и властвуй» несмотря на свою полную несостоятельность, необыкновенно живуча в среднеазиатской и зарубежной историографии. Как был вынужден признать недавно в своей статье даже такой недоброжелатель России, как профессор А. Моррисон, «это… стереотипное и, самое главное, противоречащее истории» утверждение.
«Подобными заявлениями, — по мнению Моррисона, — подразумевается, что жители Центральной Азии являются бессильными узниками своего прошлого, неспособны самостоятельно решать свои проблемы… эти заявления грубо искажают историю. Вопрос границ в Центральной Азии стоит остро, но эти границы чертили не случайным образом и не без оглядки на этнические группы. И, самое главное, границы не были навязаны Москвой региону против его воли»[2].
Среднеазиатские границы были результатом переписей населения, исследований этнографов и востоковедов, а также процесса районирования, целью которого было создание рациональных и жизнеспособных административных единиц.
«Попытки ввести принципы национальных государств в регионе, где население и политические границы всегда распределялись иным образом, не могли не создать проблем, — утверждает Моррисон. Но ни Сталин, ни советское государство не заставляли Центральную Азию делиться по национальному принципу. Как пишет известный американский востоковед Адиб Халид, у советского проекта национальных территориальных образований были местные корни и возник он на основе идей и движений местной мусульманской интеллигенции, возникших до прихода советской власти»[3].
Насчет выхода к морю. Неужели надо было присоединить к УзССР Иран или Индию? В качестве еще одной автономии?
Когда определялись границы Узбекистана, то, понятное дело, речь шла о единой стране, имевшей несколько выходов к морям и океанам и проблемы пересечения границы двух государств в принципе не могло быть. Но нет, Мингбаев и Норбоев упорно твердят, что уникальное положение Узбекистана по отношению к морям сложилось «благодаря территориальному размежеванию, устроенному советской властью по этническому признаку».
Получается, Россия виновата, что узбеки не расселялись до Филиппин и Персидского залива?
Многие авторы, как Мингбаев и Норбоев, муссируют мысль, что якобы именно советские центральные власти отвергли идею единого Туркестана. На самом деле, подобные предложения исходили лишь от лидеров мусульманского сепаратизма, уже тогда призывавших к исламскому государству, естественно, видевших себя во главе «единого Туркестана», который в реалиях не отличался межнациональным согласием.
Так, представители Бухарской народной советской республики в обращении к председателю ЦИК СССР М.И. Калинину писали: «Народы Бухары, зажатые политикой свергнутого деспотического строя в искусственных границах, сознают, что только советская власть, проводящая на деле, а не на словах, принципы самоопределения народов, в состоянии дать трудящимся Средней Азии возможность свободно развиваться соответственно своим национальным, следовательно, политическим, экономическим и бытовым особенностям. Таким образом, вековая историческая распря народов Средней Азии… разрешена»[4].
А председатель Совета народных назиров Бухарской НСР (глава правительства) Файзулла Ходжаев писал, что «трудности вызывало совместное проживание самаркандских таджиков и узбеков и их же в Восточной Бухаре…»[5]
Между прочим, правительственная Комиссия по территориальному размежеванию состояла в основном из представителей коренных народов Средней Азии. В нее входили: Рахимбаев, Атабаев, Ходжаев, Мухитдинов, Адинаев, Абдурахманов и др.
Другой причиной «задержки роста экономики и уровня жизни населения Узбекистана» Мингбаев и Норбоев в своих статьях называют «отсутствие диверсифицированной экономики». Они утверждают, что в Узбекистане «сложилась моноотраслевая структура экономики», республика «несмотря на огромные возможности… благодаря высокой обеспеченности сырьем и дешёвой рабочей силой выделялась в общесоюзном разделении труда лишь производством хлопкового сырья».
Но подобные «сентенции» не соответствуют действительности и свидетельствуют либо, мягко говоря, о неосведомленности, либо о преднамеренном извращении фактов. Узбекистан до 1991 года был республикой с развитой многоотраслевой промышленностью. «В Узбекистане машиностроение относится к числу отраслей с достаточно богатой историей. В советское время здесь были сооружены такие заводы, как «Ташсельмаш», «Узбексельмаш», тракторный и экскаваторный заводы, «Чирчиксельмаш» и др.; в Андижанской и ряде других областей было налажено производство различных видов тракторов»[6]. Ташкентский авиационный завод относился к числу крупнейших во всей Азии и пятым в мире по мощности.
Уже к 1970 году Узбекистан занимал в Советском Союзе «2-е место по производству хл/бум. тканей, одно из первых – по производству цветных металлов, 3-е – по выпуску минеральных удобрений, 4-е – по добыче газа»[7].
В 1989 году только за один день промышленность Узбекистана производила: электроэнергии 153,2 млн. кВт. ч.; стали 3,0 тыс. т.; минеральных удобрений 5,2 тыс. т.; тракторов 65 шт.; хлопкоуборочных машин 16 шт.; цемента 17,0 тыс. т.; хлопчатобумажных и шелковых тканей 1679 тыс. кв. м.; обуви 121,4 тыс. пар; бытовых холодильников 525 шт[8]. И это говорит отнюдь не о «моноотраслевой экономике».
Другое дело, что в последние 25 лет в Узбекистане произошла частичная деиндустриализация и многие из прежних заводов и фабрик встали, закрылись. Виной этому является сложный комплекс причин, в том числе разрыв кооперационных связей, потеря рынков сбыта и пр.
Ещё одной из причин, негативно влияющих на экономическое развитие Узбекистана, названные авторы указывают «нехватку квалифицированных местных кадров и избыток некачественной рабочей силы». Позвольте, а чем же тогда занимаются многочисленные колледжи и лицеи по Национальной программе подготовки кадров, куда в обязательном порядке поступают все выпускники с 9-го класса?
Мингбаев и Норбоев заявляют, что в Узбекистане в советский период якобы не было учебных заведений, «подготавливающих из числа коренного населения широкопрофессиональные кадры высшей квалификации». Помилуйте, в 1990 году в Узбекистане функционировали 44 высших учебных заведения, дававших образование практически по всем направлениям и специальностям, в них обучалось более 331 тыс. студентов,[9] абсолютное большинство из которых составляли юноши и девушки из числа коренного населения республики.
По словам Мингбаева и Норбоева, советская система образования производила «неэффективных специалистов… которые не были в состоянии за короткий период проводить масштабный промышленный и научно-технический переворот». Но вообще то, 25 лет это вовсе не «короткий период», а потом ведь, в годы независимости число вузов достигло порядка 60 и они уже теперь, надо полагать, готовят эффективных специалистов?
Столь же лживыми, притянутыми за уши являются и другие утверждения этих двух авторов, заявляющих, например, что «демографический кризис, возникший в результате преднамеренных преобразований в хозяйственной сфере, еще в конце 80-ых годов прошлого века сузил возможности для занятости трудоспособного населения и создал базу для миграции, которая в период независимости приобрела угрожающие масштабы».
В Узбекистане действительно довольно остро стоит вопрос демографии. По темпам прироста населения республика в конце прошлого века занимала одно из первых мест в мире. Но в этом, очевидно, никто из посторонних не виноват, тем более Москва и советская власть.
Таковы особенности менталитета и образа жизни народа. Когда в конце 80-ых годов в СССР поднимался вопрос о необходимости контроля за рождаемостью, то узбекская пресса ответила шквалом статей и писем -– не позволим вмешиваться в наши традиции, сколько хотим, столько и рожаем!
В плане достоверности писаний Мингбаева и Норбоева показателен такой эпизод. В статье «Узбекистан 25 лет спустя: что делать с прошлым? Как проектировать будущее?» Мингбаев утверждает, что «Узбекистан достиг некоторой социально-экономической стабильности благодаря своим природным энергетическим ресурсам…» А в статье «Тяжелое наследие неоколониального прошлого», подписанной Мингбаевым и Норбоевым, утверждается уже прямо противоположное: « Ряд постсоветских государств достиг некоторой стабильности в торгово-экономической и социальной областях благодаря своим природным энергетическим ресурсам. Неимение такой привилегии не явилось единственным фактором задержки роста экономики и уровня жизни населения Узбекистана». Так как же: имеет или не имеет Узбекистан энергоресурсы?
Какую цель преследуют своими фальсификациями Мингбаев и Норбоев? Конечно, они пытаются дискредитировать грандиозную созидательную работу, проводившуюся в советские годы по экономическому и культурному развитию Узбекистана, возложить на Россию ответственность за те или иные негативные явления и процессы советского и постсоветского периодов. Но попутно они, нет сомнений, выполняют заказ по формированию общественного мнения под антироссийским ракурсом.
Уши явственно торчат в ремарках публикаций названных авторов. Они пишут: «Есть много стран, которые в XX веке благодаря программам США сделали большие рывки в будущее… К сожалению, независимые страны Средней Азии во внешней политике США с экономической точки зрения не играли важной роли… Отсутствие преференциального доступа к финансово-экономическим программам США, а также нахождение стран региона в объятии России даже после распада СССР, в конечном итоге стало причиной их слабой развитости… Программа республиканской партии США, выдвинувшей Д. Трампа на пост президента, дарит надежду на лучшее… В ней говорится: «Мы призываем уделять больше внимания… государствам Евразии, ранее являвшимся частью советской империи». Придется надеяться, — заключают Мингбаев и Норбоев, — что избранный президент США… будет прислушиваться к призывам своей партии и… не отдаст государства Центрально-Азиатского региона на растерзание империалистическим экспансионистам».
Что сказать «большим ученым»? Не уверен, что их на самом деле интересует наука, скорее, все их «творчество» — это попытка обрести нового хозяина и выслужиться перед ним, а для этого нужно оболгать, поставить под сомнения глубокие и плодотворные связи между нашими народами. Заодно заполучить и грант пожирней, скататься за границу на парочку семинаров и конференций.
Советую им просто включить телевизор и отследить последние новости из Сирии, Ливии, Ирака, Афганистана, Украины, чтобы спуститься на землю, посмотреть трезвыми глазами на свою страну, ее богатую историю, на трудолюбивый и добродушный народ, сохраняющий приверженность своим традициям и обычаям. И не подчищать резинкой страницы прошлого, как это делает двоечник с дневником…
Юрий Флыгин
[1] Джураев Н., Файзуллаев Т. История Узбекистана. Период национальной независимости. Ташкент, 2001. С. 193.
2 Моррисон А. Разоблачая бытующие на Западе мифы о Центральной Азии. сentrasia.ru/newsA.php?st=1487055780
3Там же.
4 Рахманов Н. Осуществление ленинской национальной политики в Средней Азии. Ташкент, 1973. С. 164.
5 Ходжаев Ф. Избранные труды, т. 1. 1970. С. 279.
6 Джураев Н., Файзуллаев Т. История Узбекистана. Период национальной независимости. Ташкент, 2001. С. 158.
7 Советская историческая энциклопедия. Т. 14. Москва, 1973. С. 691.
8 Узбекистан за годы двенадцатой пятилетки. Краткий статистический сборник. Ташкент, 1990. С. 10.
9 Узбекистан за годы 12 пятилетки. Краткий статистический сборник. Ташкент, 1990. С. 69.
