Казахи как советский проект

Среди популярных штампов есть мнение, что советский (социалистический) эксперимент «с треском провалился». Но так ли это?

Деидеологизация общественных наук на постсоветском пространстве парадоксальным образом привели к еще большей их зашоренности. Порой складывается впечатление, что в массовом сознании продолжается не только Холодная война, но и Гражданская, Вторая мировая, да и битвы времен Чингисхана идут где-то совсем рядом…

Нельзя отрицать, что 70 лет, прошедшие со временем Октябрьской революции, коренным образом изменили новейшую историю человечества. Социальные реформы в США и Европе, национальное освободительное движение в Африке, Азии и Латинской Америке, научно-техническая и социально-политическая модернизация народов, живших в бывшей Российской империи и вокруг ее границ — все это следствия победы большевиков в России. И современный статус и потенциал Казахстана в подавляющей степени основан именно на завоеваниях Октября.

Безусловно, популярный европоцентричный взгляд на историю человечества  не учитывает то, что возникшие на Востоке цивилизации культурно, духовно, экономически доминировали и в немалой степени задали векторы развития на века и тысячелетия вперед. Восток во многом сформировал Запад и много раз стоял на пороге полного его поглощения: персы дошли до Греции, гунны — до Рима, арабы — до Франции, монголы — до Адриатики, османы — до Австрии и в какой-то степени борьба с «восточной угрозой» закалила и сформировала Запад в том понимании, какое мы наблюдаем и теперь. Аналогичным образом, германские, финно-угорские, византийские, тюркские, кавказские традиции и генофонд напитали своей пассионарностью славянские племена, которые воздвигли в итоге Российскую империю.

Протоказахские племена, как прекрасно известно, в течение многих веков участвовали в этногенезе и политической истории многих великих (и не очень) цивилизаций Востока, но к моменту зарождения собственно Казахского ханства геополитическая история в Евразии оказалась далеко не самой благополучной для нового народа и государства.

На западе крепло Московское царство, занятое войнами по всему периметру своих границ. На юго-западе Османская империя, Сефевидское государство и Государство Великих Моголов воевали с соседями и друг с другом, и Центральная Азия была на периферии их интересов. Постоянные военные конфликты в Азии и открытие, точнее захват испанцами и португальцами морского пути между Европой, Индией и Китаем привел к определенному упадку сухопутной торговли — того же Великого шелкового пути, что ясным образом негативно сказалось на экономике Центральной Азии.

В такой ситуации Казахское ханство оказалось в определенном цивилизационном тупике. Экстенсивное животноводство и набеги на соседей как основа экономического уклада предопределяли его развитие в виде постоянных войн с соседними, причем родственными народами — ногайцами, башкирами, джунгарами-калмыками, узбеками и туркменами. Войны во многом не имеющие шансов на победу в силу отсутствия технологических, финансовых или демографических ресурсов. Нужно учитывать и то обстоятельство, что прорывы в развитии многих кочевых цивилизаций были обусловлены поглощением ими развитых оседлых, городских культур (арабы — Иран, монголы — Китай, османы — Византия, моголы — Индия). Вокруг Казахского ханства таких «кормовых» регионов практически не было.

В этой связи последующая история зависела от того, кто первым сможет выйти на границу современного Казахстана и предложить/навязать свою модель. Такой страной оказалась Россия, которая, разгромив Казанское, Астраханское, Сибирское ханства, вышла на оперативный простор Евразии.

Анализ исторических источников позволяет предположить, что Санкт-Петербург был заинтересован не столько в колонизации земель, занимаемых кочевыми народами, сколько в стабилизации пограничной ситуации (прекращение набегов и грабежей торговых караванов) и выходе на границу Персии, Индии и Китая, представлявшими для империи большой интерес. В какой-то степени создавалось впечатление, что империя шла не в Казахстан, а через него.

Выбранные и периодически менявшиеся формы управления и освоения показали, что новые власти намерены сохранить местный социально-экономический уклад жизни, внедряя в дозированных порциях местное самоуправление, светское и духовное образование, налогообложение.

С другой стороны, покорение Россией узбекских ханств, разгром китайцами джунгар, стабилизация российско-китайской границы и разграничение сфер влияния в Азии между Российской и Британской империями привели к созданию новой социально-политической реальности — отпала необходимость в военно-политической организации общества, потребности в наследственной власти ханов и султанов, активно развивалась торговля, начали развиваться промышленность, пошел процесс оседания, развития земледелия. Оказались под запретом такие «традиционные промыслы», как разбой, рэкет и работорговля. Началось активное строительство городов и военных поселков, переселение европейского населения на территорию Центральной Азии. В свою очередь, уже эти факторы обусловили процессы социального расслоения в казахском обществе, его частичной европеизации и русификации, урбанизации, возникновения новых социальных групп и слоев. Но вместе с тем, в силу определенных бюджетных ограничений и отсутствия четкой модели дальнейшего развития региона процесс освоения Казахстана и Туркестана шел достаточно медленно, хотя и не вызывал серьезного противодействия со стороны местного населения: по крайней мере, значительная часть того, что принято считать национально-освободительными движениями или восстаниями, имела в своей основе личностные, властные или родовые корни.

Общенационального характера эти процессы не имели даже в 1916 г.

Революция 1917 года по всей бывшей империи вызвала всплеск националистических и автономистских настроений, привела к созданию ряда локальных правительств, но большинство из них — и «Алаш-Орда» не исключение — не имели ни социальной базы, ни эффективных систем управления, ни военного потенциала. Гражданская война на территории Казахстана проходила не между казахами-большевиками и казахами-алашординцами, а между Красной армией и армиями Колчака, отрядами атаманов Дутова и Анненкова.

С разгромом Колчака правительство «Алаш-Орды» прекратило свое существование, а часть его лидеров вошла в советскую систему управления, заняв определенное число руководящих постов.

Создание Ревкома по управлению киргизским (казахским) краем (1919 г.), провозглашение Киргизской (Казахской) АССР (1920 г.), национально-территориальное размежевание Средней Азии (1925 г.), по сути, определили принципиально новый этап казахской государственности, точнее казахской советской государственности. Республика получила статус, границы, систему управления, элиту, возможность развивать экономическую, социальную, культурную инфраструктуру. Безусловно, деятельность автономистов дала определенный толчок, актуализировав выделение казахской автономии.

Если на Кавказе была создана ЗСФСР с целью борьбы с местным национализмом и подавления горячих точек в Абхазии, Карабахе и Осетии, то Туркестан в 1924-1925 гг. был разделен в силу противоречий между его народами, роста местного — казахского, узбекского, киргизского, таджикского, туркменского – национализма. Чтобы подорвать идейные основы пантюркизма и панисламизма в регионе был сделан  перевод алфавитов азиатских народов СССР на латиницу.

Что касается КАССР, то республика получила не только южные области (Семиреченскую/Джетысуйскую и Сырдарьинскую), но и сохранениее территориальной целостности: в 1925 г. статус казахской парторганизации был повышен до краевой, что означало помимо прочего приравнивание ее к единому экономическому региону. На момент создания СССР (1923 г.) Казахстан оставался автономией в составе РСФСР, хотя после размежевания Туркестана Узбекистан и Туркменистан получили статус союзных республик, а в 1929 г. статус был повышен и Таджикистану.

Безусловно, серьезной проблемой было качество новой местной элиты, склонной, как свидетельствуют источники, к постоянной группировочной борьбе на базе как различных уклонов, в т.ч. пантюркистского, так и жузово-родовой, не говоря уже о склонности к перегибам при реализации политики руководства страны и партии.

Вместе с тем, казахская элита была активно востребована в центре: тот же Рыскулов стал зампредом Совнаркома РСФСР (1926 г.), Тюрякулов — главой дипмиссии в Саудовской Аравии (1928 г.), а Асфендияров, Досов, Нурмаков последовательно руководили отделом национальностей ВЦИК, созданным на базе упраздненного Наркомата по делам национальностей РСФСР.

Как отмечал в своем выступлении на одном из совещаний С. Ходжанов, партия в регионе фактически играет роль интеллигенции на фоне тотальной безграмотности. По его же словам, малочисленные грамотные люди в Туркестане делились на две категории — либеральных националистов и клерикалов. Но первые полтора десятилетия советского строительства — со всеми проблемами, конфликтами, дискуссиями и перегибами — оказались прорывными с точки зрения реализации модернизационного проекта. Практически все регионы СССР, и прежде всего азиатские, активно приступили к внедрению новых систем здравоохранения, начального, среднего и высшего образования, промышленного, жилищного и транспортного строительства, комплексному использованию природных ресурсов. Повсеместно возникали школы, заводы, больницы, рудники, научные институты, электростанции, университеты, железные дороги, аэродромы. За годы первых пятилеток страна совершила огромный скачок вперед. Возникли и зарекомендовали себя новые кадры во всех сферах, идеологически подготовленные технократы.

В декабре 1936 г. была принята новая, сталинская конституция, которая предоставила Казахстану и Киргизии статус союзных республик, большинство прежних краев упразднены, а автономным областям был возвращен статус республик. Советский национальный проект был реализован и воплощен в жизнь.

Его оборотной стороной стал последующий период репрессий, которым подверглись в частности бывшие активисты буржуазных и националистических партий и правительств, представители «правой» и «левой» оппозиции, троцкисты, а также те представители правящей элиты, которые, придя к власти на волне революции и Гражданской войны, не смогли выйти из режима постоянной войны с врагами и несли в себе значительную долю постреволюционного деструктивизма. Безусловно, массовые репрессии затронули очень широкую категорию людей, многие из которых пострадали безвинно…

Сегодня принято рассказывать историю Советского Казахстана с весьма интересного ракурса: каждый отдельно взятый представитель политической, научной, культурной, производственной элиты имеет позитивный образ, а вся эпоха — негативный. «Антигероями» стали неказахские кадры, такие как Голощекин или Мирзоян, в то время как к казахам-руководителям отношение сложилось весьма некритическое.

Нужно признать, что Октябрьская революция – уникальное событие ХХ века. И то, что сейчас у нас есть, держится на ее завоеваниях. Советская власть дала государственность, границы, построила всю возможную инфраструктуру, обеспечила развитие науки, культуры, здравоохранения и образования, построила металлургическую, горнодобывающую, нефтегазовую, легкую и пищевую промышленность, развитое многопрофильное сельское хозяйство. Она обеспечила создание и развитие такой важной социальной прослойки как научно-техническая интеллигенция — главного двигателя прогресса, в противовес интеллигенции творческой, чьи интересы направлены скорее в прошлое, чем в будущее. Она дала сопричастность казахской нации к великим свершениям всего советского народа — социалистическому строительству, победе в Великой Отечественной войне, создала тот задел, на котором сегодня зиждется нынешняя государственная независимость.

Нельзя не отметить и такое важное достижение советской власти — она дала не только наднациональную идеологию и статус гражданина мировой сверхдержавы, но и стоящую над всеми местными властями и элитами инстанцию, которая могла — порой весьма жестко — пресекать злоупотребления и перегибы республиканских руководителей, к которой каждый гражданин мог апеллировать в поисках справедливости.

Изучая новейшую историю крайне важно сохранять объективность и взвешенность. Знание истории, умение черпать из нее уроки — важнейший фундамент для строительства будущего. Порой кажется, что светлое будущее, о котором любят рассуждать государственные чиновники и политики, у нашего народа уже было, просто сейчас его принято рисовать только черной краской.

Данияр Ашимбаев, историк, политолог