В жестокий переплет попала Виктория Мухамедшини с дочерью. Их вот-вот выбросят на улицу из своего дома.
Махалля «Зарафшон», которая находится за международным аэропортом, стала хорошо известной из-за сноса домов в связи с расширением государственного стратегического объекта. Скандалы из-за размера компенсации, судебные разбирательства, человеческие драмы – такова атрибутика масштабного сноса, где с одной стороны – права частной собственности, с другой – решение государственных задач.
В такие жернова попала и Виктория Мухамедшини, проживающая по адресу: г. Самарканд, поселок Геолог, ул. С. Машхадий, д. №7. Пишу этот адрес, потому что скоро он исчезнет физически, хотя, наверняка, еще долго будет стоять в графе «прописка» в паспорте женщины.
«Я являюсь матерью-одиночкой, на иждивении имею несовершеннолетнюю дочь 2006 года рождения. Самозанятая. Зарегистрирована и проживала 30 лет по вышеназванному адресу. В январе 2022 года дом попал под снос. Так как недвижимость принадлежала моему брату, гражданину России, хокимият через суд выплатил компенсацию ему, как хозяину дома. В суде полностью проигнорировали мои интересы и интересы моего ребенка, несмотря на то, что я оплачивала все счета и занималась благоустройством дома за свой счет», — пишет в заявлении Виктория, чья жизнь была не из самых легких.
С мужем не повезло. Родив дочь, поняла, что это не тот человек, с которым можно встретить старость. На вопрос об алиментах, Виктория сказала, что не стала подавать, а потом и вовсе лишила родительских прав отца (чему тот был только рад), чтобы не мучил ни ее, ни дочь. Всю жизнь крутилась и крутится сама: делает украшения из поделочного камня, чинит бижутерию.
— На жизнь себе заработать как-то могу, но снимать квартиру за миллион-полтора сумов, а то и больше не имею возможности, — признается женщина, которая внешне старается быть сильной, следить за собой, но морально находится на грани нервного срыва.-Целый год мы как на вулкане: приходят из хокимията, постоянно говорят о сносе, о том, чтобы мы съезжали, выписывались. Нас отрезали от газа, а на днях и от водопровода. Дочь вынужденно пропускает школу, потому что пока я бегаю по инстанциям, дома должен кто-то быть обязательно. Мы боимся: вдруг без нас придут и начнут ломать дом, куда потом мы пойдем? А у нас на руках еще собаки, кошки, которых мы приютили, — не бросать же их на произвол судьбы?..
Драматизм ситуации в том, что Викторию обманули не чужие люди. Двоюродный брат, а вернее, действующая по доверенности его мать, получила компенсацию за сносимое имущество и уехала из страны. При этом, судя по имеющимся на руках документам, она воспользовалась положением Виктории, чтобы получить от хокимията большую сумму с целью устроить судьбу проживающей в доме Мухамедшини с дочерью, однако этого не сделала…
— Решением Самаркандского городского суда по гражданским делам (судья А. Джураев) от 8 сентября 2022 года по исковому заявлению хокимията г. Самарканда «О принудительном выселении и сносе дома» к ответчику к Маликову Максиму было удовлетворено и определена сумма компенсационной выплаты в размере 506.300.000 сумов, — говорит адвокат В. Мухамедшини Эльмира Ямашева. – Однако это решение суда, считаю, вынесено без учета интересов других лиц, имеющих непосредственное отношение к данному спорному дому. В первую очередь, Максим Маликов изначально умышленно скрыл имеющихся наследников на данный спорный дом, собственником которого являлся родной дедушка Виктории, ныне покойный Саид Рустамов. От законного брака с Валентиной Рустамовой у них родились три дочери. То есть, на момент рассмотрения гражданского спора о выселении и сносе д.№7 по ул. С. Машхадий имелся параллельно спор наследственного права между наследниками, оспаривание наследственного имущества продолжается до сих пор. В решении суда показания Виктории Мухамедшини не отражены вообще, хотя представленные ею доводы и доказательства вышеизложенного были поданы в письменном виде. Как видим, из-за судебной ошибки или невнимательности судьи теперь страдает семья, игнорируются права несовершеннолетнего ребенка. Сама мать имеет букет заболеваний, чье состояние здоровья усугубляется условиями жизни и постоянным психологическим давлением со стороны представителей госорганов.
Виктория Мухамедшини, состоящая в «женской тетради», с воодушевлением восприняла реформы в государстве, которые были нацелены на поддержку женщин. Однако на неоднократные заявления выделить ей социальное жилье, которые женщина пишет с 2019 года, ей приходят отписки, проводятся бесполезные беседы либо Мухамедшини отправляют по непонятным адресам без всяких письменных уведомлений и сопровождения.
— Я уже устала от всех этих голословных обещаний и бесед с фотоотчетами, — говорит Виктория. – В хокимияте мне говорят, чтобы брала субсидию, но так как я официально не работаю, то под условия ее выделения не попадаю. Хокимият отказывается быть моим поручителем и не выделяет никаких сумм для первого взноса, а сама я, как говорила, не имею таких средств. Потом однажды меня направили в какой-то далекий племсовхоз, якобы там строится дом для таких, как я. Мы еле туда добрались, увидели, что в нем расселяют цыган-люли, чьи дома пошли под снос в старом городе. Ближайшая школа находится в 10 километрах и в ней нет русских классов. Автобусы туда не ездят, а такси запрашивает 30-40 тысяч за проезд в один конец. В другой раз сказали, чтобы я шла на пятнадцатый этаж в одном из домов в массиве Корасув… У меня энцефалопатия, страшная боязнь высоты. Когда захожу в лифт, то мне становится очень плохо. Но знаете, я всё перетерпела бы, если б по тем адресам действительно было социальное жилье, однако это оказалось просто издевательством…
После очередного обращения в Виртуальную приемную Президента страны к В. Мухамедшини пришли представители хокимията г. Самарканда и заявили, что пока нет свободных квартир для ее устройства, в то же время пришел ответ о постановке ее в очередь на социальное жилье. В очереди она числится примерно под номером 300-м с «хвостиком». Когда это социальное жилье выдадут Виктории, не указывается. А женщина на зиму глядя продолжает мучительную борьбу за выживание без газа, воды, но с постоянными тревожными звонками и визитами из горхокимията. Сколько она так сможет выдержать – неизвестно…
