Что-то случилось с Зеленским. Что-то нехорошее. Человек, продолжающий управлять какой-никакой страной, размахивает руками, как мельница, странно таращит глаза и ругается матом, — тут впору забеспокоиться уже всерьёз.
В трёхчасовом интервью американскому журналисту (с украинскими корнями) Лексу Фридману Зеленского натурально несёт.
Десять минут он рассказывает, что не будет говорить по-русски, потому что презирает «язык и народ». Потом уверяет обалдевшего Лекса, что тот должен учить украинский, и зовёт его на Азовское море.
Затем начинает поливать на бодром суржике, перемежаемом русскими матюками, про то, что санкции — это «х**ня», про то, как Лукашенко якобы просил у него прощения и предлагал нанести удар по Гомелю (что?), а ещё о том, что надо просто дать ему конфискованные (украденные) у России $300 млрд — и он немедленно накупит на них американских вооружений и всех победит. Всё это время нелегитимный президент корчил такие гримасы и так потел, что порой казалось, что его вот-вот хватит удар, если уже не хватил.
Самый интересный момент был в первой половине интервью. Фридман спросил о Великой Отечественной войне, и Зеленский совершенно спокойно и естественно перескочил с того, как «презирает русских», на рассказы о том, как был неправ Гитлер, когда ставил одну нацию выше другой. Но главным было не это, а то, как он, пытаясь проводить какие-то исторические параллели, объяснял: мол, умные люди говорили, что с Гитлером надо бороться, а их якобы не слушали. И в этом отчаянном спиче было очень много подлинной, профессиональной актёрской страсти: слушайте меня, я умный, я знаю, что делать, просто слушайте!
В этой картине было что-то совсем жуткое. Перед камерой сидит явно неадекватный человек, который только что отдал приказ своей армии наступать на Курском направлении.
Он утверждает, что мир не слышит его и всё делает не так, — хотя мир только и делает, что слушает его уже почти три года. Западный мир отдал ему бесконечные миллиарды, несколько европейских стран буквально убили свою экономику ради него. Несколько дней назад этот сумасшедший своей рукой закрыл кран по которому в Европу шёл газ, и соседние Молдавия с Приднестровьем погрузились во тьму. А он сидит здесь, потеет и орёт, что его никто не слышит и что ему нужно просто отдать все деньги.
«Мне, мне, мне, — сверкают вытаращенные глаза. — Смотрите на меня, слушайте меня!»
Даже в английской версии понятно: человек болен, а Украина видит сон безумца. И страшным будет её пробуждение.
Дмитрий ПЕТРОВСКИЙ
