В апреле 1942 года Сталин просматривал список претендентов на премию своего имени, представленный Александром Фадеевым. Взгляд вождя вдруг натолкнулся на незнакомую, необычную фамилию.
– Кто такой этот Ян-Янчевецкий?
– Писатель, правда уже немолодой, писать стал поздно, когда уволился со службы, – ответил Фадеев, -– «Чингиз-хан» – его первый роман. До этого писал небольшие произведения.
– Роман хороший?
– Да, познавательный и весьма популярный среди советских читателей, в библиотеках записываются в очередь, чтобы его прочитать. По моему мнению, это одно из наиболее выдающихся произведений советской литературы последних лет.
– А сколько ему сейчас?
– Шестьдесят семь.
Сталин слегка задумался, а затем промолвил, со своим характерным акцентом:
– Хорошо. Пусть получит. Другие еще успеют…
Иосиф Виссарионович не догадывался, что премию первой степени по литературе он утвердил выходцу из дворянской семьи, военному разведчику Русской императорской армии, редактору белогвардейской газеты «Вперед» и начальнику Осведомительного отделения (разведка) Особой канцелярии штаба адмирала Колчака. Об этом знали только самые близкие люди писателя…
Биография Василия Григорьевича Яна, книги которого, думаю прочли все советские люди, похожа на приключенческий роман. После окончания историко-филологического факультета Петербургского университета в 1898 году началась его карьера журналиста и путешественника. Он совершает поездки по Европейской России, Малороссии, Великобритании. Но с ранних лет Василия манил к себе таинственный Восток.
Старший брат Дмитрий, к этому времени уже известный корреспондент нескольких газет и участник русско-китайской войны начала ХХ века, рекомендовал младшего брата одному из героев этого конфликта, генералу Суботичу, назначенному начальником Закаспийской области
И вот, осенью 1902 года, в петербургский дом Суботичей явился молодой человек по имени Василий Янчевецкий. Деан Иванович уже несколько месяцев находился в Ашхабаде, однако юношу радушно приняла супруга генерала, Олимпия Ивановна.
– Здравствуйте, Василий, – проговорила хозяйка дома, протягивая гостю руку. – Мы с мужем много хорошего слышали о вас от вашего брата Дмитрия. Вы же знаете, он вместе с моим мужем проделал трудный поход в Маньчжурии. Мы его очень любим, а он дал вам блестящую рекомендацию, и мы с большим удовольствием будем иметь вас в качестве сотрудника.
Затем последовал обмен телеграмм, и военный губернатор Закаспийской области подтвердил своё согласие на приезд Василия Янчевецкого в Ашхабад в качестве младшего чиновника по особым поручениям при канцелярии военного губернатора.
Юность в Туркестане
Областной центр Ашхабад начала ХХ века, по сравнению с Санкт-Петербургом, выглядел, конечно, захолустьем. Однако это был весьма приятный и уютный городок, населённый чуть более 20 тысячами жителей и представляющий собой маленькую модель Вавилона. Здесь мирно проживали: русские, персы, армяне, татары, поляки, евреи, немцы, а также туркмены, хивинцы, бухарцы, грузины, греки и даже французы.
На молодого чиновника по особым поручениям Ашхабад произвёл неплохое впечатление: “Это был маленький чистенький городок, – записал Василий, – состоявший из множества глиняных домиков, окруженных фруктовыми садами, с прямыми улицами, распланированными рукою военного инженера, обсаженными стройными тополями, каштанами и белой акацией. Тротуаров, в современном понятии, не было, а вдоль улиц, отделяя проезжую часть от пешеходных дорожек, журчали арыки, прозрачная вода стекала в них с гор, находившихся неподалеку и, казалось, нависавших над городом. По другую сторону городка простиралась беспредельная пустыня… Когда я приехал в этот казавшийся мне сказочным городок-крепость на границе пустыни и диких гор, то долго чувствовал себя как в стране, похожей на мир из романов Фенимора Купера и Майн Рида”.
Так началась служба Василия Янчевецкого в Туркестане. Уже при первой встрече со своим молодым помощником Суботич сказал:
– Я хотел бы, чтобы вы изучили восточные языки, в первую очередь туркменский, и сопровождали меня в поездках. На днях мы отправляемся в объезд Закаспийской области. Вы поедете со мной. От вашего брата я знаю, что вы любите литературу. Изучите не только восточные языки, но также загадочную душу народов Востока и создайте произведения, где раскройте этот непонятный большинству европейцев мир… Не тратьте времени даром, оно пролетает быстро. Здесь обыкновенно молодежь безрассудно расходует время, спивается от скуки и уезжает с опустошенными душой и карманом!.. Я дам вам возможность поездок по краю, и работы для вас будет много”.
Поручение военного губернатора Василий выполнил и уже через короткое время бегло разговаривал на нескольких местных языках. Привлечен был Янчевецкий и к разведывательной деятельности. Он однажды получил секретное секретное задание – проехать по караванному пути от Ашхабада до Хивы и обратно. Формально Янчевецкий должен был составить отчет о состоянии колодцев в пустыне. Тайная цель – сбор сведений о путях перевоза контрабанды из Персии.
– В Хиве держитесь так же осторожно и постарайтесь повидать хана Хивинского, – напутствовал Суботич Василия, – и ни в коем случае не проговоритесь, что хотите с ним беседовать по моему поручению. Это должно пройти как ваша собственная инициатива. В разговоре как будто случайно упомяните об усилившейся контрабанде. Любопытно, что по этому поводу скажет хитрый старый контрабандист.
Янчевецкий задание выполнил, правда уже при другом губернаторе – Суботича переведут на Дальний Восток. Но со своим начальником и старшим другом Василий встретится вновь, в Ташкенте, когда Деан Иванович будет назначен генерал-губернатором Туркестана.
Следующая секретная миссия Янчевецкого состоялась в 1903 году. Военное министерство посылает его в Иран, под видом журналиста. Выполнив задание в Персии, он на свой страх и риск перешёл афганскую границу, но был схвачен. По счастью, Василий смог договориться с начальником местной стражи и был отправлен обратно в Иран (хотя власти за поимку шпионов платили иногда до 1000 рупий).
В конце января 1904 года в Нусретабаде Янчевецкий узнаёт, что вызвал повышенный интерес британских спецслужб, а афганские власти издали приказ о его задержании, однако Василию удалось скрыться и 1 марта 1904 года разведчик благополучно возвращается в Ашхабад.
После начала русско-японской войны, Янчевецкий перевёлся в Хабаровск на должность сверхштатного младшего чиновника особых поручений при генерал-губернаторе Линевиче.
Позже в автобиографии Василий Григорьевич писал, что всю войну провел специальным корреспондентом Санкт-Петербургского телеграфного агентства. На самом деле корреспондентом он стал лишь в конце. Какие особые поручения он выполнял, можно только догадываться.
Его брат Дмитрий в это же время служил в армейской разведке как «владеющий китайским языком и знакомый с местными условиями».
В 1906 году Янчевецкий возвращается в Туркестан чиновником особых поручений Туркестанского переселенческого управления Министерства внутренних дел.
В 1912 году выходит первое большое произведение писателя – приключенческий роман «Афганский изумруд». И в том же году Янчевецкий отправляется в Стамбул освещать, в качестве корреспондента, – думаю и не только, – начавшуюся сербско-турецкую войну.
Там он встретил 1 августа 1914 года, когда над Европой взошло зарево Первой мировой войны.
Вскоре Василия Григорьевича перевели в Бухарест, – возложив на него и некоторые разведывательные обязанности, – а после разгрома Румынии, в Яссу.
Октябрьский переворот Янчевецкий не принял и добравшись до Самары вступает в борьбу с большевиками. Создает газету, выходившую во время Гражданской войны под разными названиями – «Республиканец», «Родина», «Вперёд». Затем Янчевецкий работает в штабе Верховного правителя России, а после разгрома колчаковцев, чудом избегает разоблачения и устраивается школьным инспектором в сибирском городе Ачинске.
В 20-х годах он вновь едет в Туркестан, где работает в различных финансовых учреждениях Самарканда и Ташкента, вплотную начинает заниматься литературной деятельностью. В конце 20-х годов Янчевецкий узнаёт, что в Москве открылось творческое объединение «Модник», и подаёт туда заявку, приложив свои самаркандские пьесы и некоторые рассказы из Туркестанской жизни. Василия Григорьевича с радостью принимают, и он уезжает в Москву.
Впрочем, в Узбекистан он ещё вернётся, прожив в эвакуации в Ташкенте с 1941 по 1944 годы, продолжая работу над своей знаменитой трилогией о нашествии Батыя. В столице Узбекистана он и узнает о присуждении ему Сталинской премии.
Владимир ФЕТИСОВ, автор книги «Дуэль на Крыше мира. Эпизоды Большой игры»
