Первая реакция западных СМИ на заявления Путина по итогам года сводится к совершенно примитивным пропагандистским приёмам. Причём непродуманным и противоречащим друг другу.
Например, многие англоязычные газеты в едином порыве, как по методичке (или слово «как» тут неуместно?), для описания мероприятия использовали одно и то же словосочетание heavily staged («сильно постановочный»). Это как во времена дела Скрипалей они все кинулись использовать фразу «хайли лайкли», а два года назад — «путинское повышение цен». Теперь вот все дружно написали о «постановке». Невольно задумаешься, а не существует ли у западных медиа свой единый режиссёр.
Причём авторов этих «репортажей» вовсе не волнует тот факт, что здесь же, в статьях о «постановке», они же пишут, что публика задавала Путину неудобные вопросы о ценах на яйца или о состоянии больниц в их регионах.
Автор The Times, к примеру, глумится по поводу вопроса о вспышке кори, добавив: «К сожалению для человека, который планирует свой летний отдых, я не уловил название региона».
Тут бы этим писакам сопоставить их соседствующие заявления о «постановке» и «неудобных вопросах» да подумать о том, как же это сочетается. Но логика при освещении российских событий в западных СМИ давно уже отсутствует.
Корреспондент БиБиСи Стив Розенберг выложил очень обиженную фотографию себя любимого: мол, держал четыре часа плакат, но слова так и не получил. Этому же он и посвятил свой, с позволения сказать, «репортаж». Обидой его и закончил: «Четырёхчасовой марафон был тщательно срежиссирован. Хоть меня и пригласили, но президент так и не ответил ни на один мой вопрос. Жаль. Спустя почти два года после вторжения, состоявшегося по его приказу, накопилось так много вопросов».
И нам всем стало жалко британского собкора, правда же? Здесь бы ему сравнить условия, в которых он работает, с теми, в которых оказались наши собкоры на Западе. Поинтересовался бы, когда в последний раз российских журналистов допускали на пресс-конференции премьера его родной Британии или президента США. Я уж не говорю о праве задать им вопросы! Но не будет же он об этом рассказывать своей аудитории!
Забавны в этой связи жалобы корреспондентов The Washington Post на меры безопасности, которые принимались в ходе мероприятия в Москве. Они написали, что список запрещённых предметов состоял из 26 пунктов, включая нацистскую атрибутику, флаги, аэрозоли, ядохимикаты, наркотики. Наверное, не подозревают, что список предметов, запрещённых к заносу на мероприятия в Белом доме, состоит из 25 пунктов. И там, не поверите, те же флаги, аэрозоли, еда. Вот только пункта о нацистской символике нет — её, по-видимому, в Белом доме не запрещено носить!
Разве что корреспонденты The New York Times не жаловались — им-то дали возможность задать вопрос, хоть Путин и поставил их в очередь за китайским агентством «Синьхуа». В этой связи так и хочется спросить авторов слов о «срежиссированном» мероприятии: а собкоры NYT — они тоже участники режиссуры?
И тут бы опять вспомнить о контрасте с мероприятиями в Белом доме, в ходе которых Джо Байден прямо признаётся, что у него список из заготовленных журналистов, и заготовленных вопросов от них, а ответы он читает по бумажке. И после такого эти люди что-то там рассказывают нам о «постановках»!
Кстати, ни один из западных журналистов так и не задался простым вопросом. А отчего Байден (Шольц, Макрон, Боррель и прочие) не проводят пресс-конференции как Путин? Ответ лежит на поверхности: сказать-то нечего…