На Западе практически прекратили бубнить про свободу слова и независимость прессы. Теперь давай ври и не красней — так надо.
Честно говоря, очень трудно понять тот ажиотаж, который поднят сегодня вокруг феномена так называемых “фейковых новостей”.
Реально мы имеем следующее. Запад в настоящее время находится далеко не в лучшей спортивной форме. Особенно остро стоит проблема достижения консенсуса элит на национальном уровне по внутриполитическим вопросам. Это теперь почти классика жанра: от США до Швеции, от Германии до Турции мы видим одно и то же — невиданную борьбу за власть.
Потому обострилась проблема манипулирования общественным мнением; требуется умение срочно сформировать нужный градус и создать потенциал электоральной поддержки. Средства массовой информации (именно СМИ, а не всякие там блоги и социальные сети), в том числе главная информационная пушка — телевидение, были и остаются незаменимым инструментом в деле пропагандисткой обработки собственного населения, а само наличие такой пропаганды приобрело стратегический характер, важный для национальной безопасности.
От фейков к метафейку
Вернулись нравы времен Марка Твена: герой его фельетона, кристальной чистоты человек, был весьма озадачен, когда на предвыборном собрании к нему бросилась ватага ребятишек разных возрастов и цвета кожи. Дети простерли к нему худые ручонки и стали причитать: “Папа, папа!..”. Согласитесь, классный фейк.
Но ныне есть фейки и лучше. Вот уже более пяти лет западная пресса активно и весьма беззастенчиво формирует из России образ страны-изгоя, с которой их собственные национальные политики должны разговаривать предельно жестко. При этом никого уже не смущают ни полное отсутствие реальных доказательств, ни постоянные ссылки на правозащитников и общественников, позиция которых заведомо ангажирована.
Активно используются эффективные наработки холодной войны с СССР. Только раньше комплекс фейков назывался “потоком грязи и лжи”, теперь понятие получило модный интернетовский ярлычок. Однако под новые “внутренние” задачи изобретены и новые технологии пропаганды, которые предполагают использование того, что можно назвать “метафейком”.
Суть в следующем. Западные СМИ с подачи и/или по прямому указанию политиков начали кампанию по обвинению именно российских властей в генерировании и “навязывании всему миру” неправды и фейков. Делается это якобы в рамках специальной стратегии, разработанной Кремлем, цель которой — подрыв лояльности граждан стран Европы и США по отношению к мировым институтам демократии.
Центральным моментом данной стратегии, которую западные политологи сами же, без всякого Кремля, и придумали, является тезис о “превращении режимом Путина информации в оружие”, а пропаганды — в реальный эквивалент гибридной войны. Кремль для внутреннего пользования
Понятно, что фейки являются диагностическим признак чего-то большего. Нечистого и опасного. Они указывают на наличие реальных информационно-психологических операций, ставящих целью как минимум ослабление противника. Эта азбука таких операций.
Как это работает, разъяснил еще великий комбинатор Остап Бендер. Напомним, занимаясь шантажом и вымогательством миллиона у подпольного олигарха гражданина Корейко Александра Ивановича, он организовал его троллинг (использовались немногочисленные тогда каналы “цифровой коммуникации” — почта и телеграф), завалив “мишень” бессмысленными фейковыми новостям.
Ну, все (надеюсь!) помнят телеграммы-молнии: “графиня изменившимся лицом бежит пруду”, “заседание продолжается”, “лед тронулся”, “грузите апельсины бочках”. Корейко был как минимум фрустрирован.
Остап выступил в данном случае как прогрессивный политтехнолог-пропагандист. Цитируем его же: “Самое главное — это внести смятение в лагерь противника. Враг должен потерять душевное равновесие. Сделать это не так трудно (…). Все это — суперфосфат, удобрение. Пусть поволнуется. Клиента надо приучить к мысли, что ему придется отдать деньги. Его надо морально разоружить”.
Итак, каждая фейковая новость — это удобрение на ниве противодействия Запада неким зловещим планам России. Центральным моментом в данном случае выступает утверждение, что у Кремля “есть свой план”, который входит в противоречие с национальными интересами стран Запада.
В определенном смысле это даже здорово — за Россией признается геополитическая субъектность, чего ни при Горбачеве, ни при Ельцине, ни даже при “раннем” Путине не было.
Обратим внимание еще на два момента. Появилась некая аксиоматика: во-первых, Россия агрессивна, и это якобы является ее имманентным свойством, определенным “глубинными цивилизационными кодами”.
Во-вторых (это уже интереснее!), российские СМИ признаются существенной угрозой, поскольку они “доминируют в предпочтениях русскоязычного населения Молдовы, Беларуси, Грузии, стран Балтии, бывших советских республик Центральной Азии”.
Но не будем доверчивы. Даже хорошо сотканное и плотное пропагандистское покрывало не может скрыть контуры обращения к теме России как к одному из мобилизационных ресурсов Запада именно во внутриполитической борьбе.
Для “разборок элит”, например, в США — чему мы являемся изумленными свидетелями, — тиражирование антироссийских фейковых новостей является относительно дешевым и эффективным способом “таскания друг друга за волосы”. Причем это отнюдь не пресловутая борьба нанайских мальчиков, а реальная борьба за собственное выживание в условиях системного кризиса западной цивилизации.
Сегодня получается: хочешь выиграть выборы, пробиться в высшие эшелоны политической, финансовой и прочей власти — вешай “русскую лапшу” на уши избирателям. Кричи о “путинских троллях”, “русских хакерах” и “российской сетевой пропаганде”.
Страна — мишень антироссийской пропаганды США — уже давно сами Соединенные Штаты. Мы нервно реагируем, зло иронизируем, пишем филиппики. Но сцепившимся друг с другом американским элитам на это глубоко наплевать.
