Идея заключить мирный договор с Хивинским ханством долго владела умами русских царей. Они искали через эти земли торговый путь в Индию.
Так, в 1717 году Петр I отправил небольшой отряд князя Беркович-Черкасского. Миссия закончилась гибелью подразделения в результате коварства хивинцев.
Сам Бекович был зверски умерщвлён – его кожу натянули на барабан, а голову хивинский хан отправил бухарскому эмиру. После этого в России появилось стойкое выражение “Пропасть, как Бекович”.
Несчастный Беркович
Спустя сто лет в Хиву отправился капитан Муравьёв. Попытка, хоть и не с такими трагическими последствиями, вновь не увенчалась успехом. Но русскому посланнику удалось собрать ценные сведения о загадочной стране.
В 1839 году оренбургский генерал-губернатор Перовский предпринял военный поход с целью принудить хана к отказу от грабительских набегов на караваны и поселения, чтобы освободить русских рабов. Но войска из-за холодов и бездорожья с задачей не справились.
Впрочем, эта акция напугала властителя Хивы. Хан Аллакули, отпустив на свободу большую часть русских рабов, отправляет в Оренбург посла для установления дружеских отношений с царским правительством. В ответ в Хорезм был отправлен капитан Никифоров. Но, как показали дальнейшие события, выбор этот был не совсем удачен.
В Хиве русскую миссию встретили весьма прохладно. Штабс-капитана это не смутило. Во время аудиенции он смело отстаивает российские интересы, но ведёт себя при этом, с точки зрения восточного этикета, не совсем почтительно. Никифоров заявив, что Российская Империя не позволит хивинцам собирать дань с казахов к северу от реки Эмбы, ведь они являются российскими подданными, потребовал также признания за империей прав на восточный берег Каспийского моря.
«Вы должны прилипнуть к Российской империи, как рубашка к телу, потому что Империя такая большая держава, что если упадет на Вас, то раздавит совершенно так же, как моя обувь давит малых козявок на дороге» — в таком стиле изъяснялся русский посланник. Что, конечно, не сильно понравилось хану, его министрам. Они хоть и приняли подарки, но договор заключать не стали. Никифоров уехал из Хивы практически ни с чем.
Были у посланца Перовского и другие «секретные» задания, о чём свидетельствует письмо Оренбургского генерал-губернатора военному министру от 9 января 1841 года.
Русский лагерь в Кызыл-Кумах
Там, в частности, говорится, что, несмотря на краткость пребывания своего в Хиве, «временный агент будет в состоянии собрать многие об этой стране сведения». К сожалению, каких-либо письменных свидетельств о пребывании миссии в Хиве не осталось. Никифоров по возвращении в Оренбург, едва приступив к отчёту, был вызван в Петербург и по дороге скончался от сердечного приступа.
И всё-таки совсем неудачной миссию Никифорова назвать нельзя. Вместе с ним в Оренбург прибыл ханский посланник Вансавай Набиев со свитой в 16 человек. Петербург был крайне заинтересован в мирном и торговом договоре с Хивой, поэтому посольство без промедления отправили в столицу.
Посла Хивы принял министр иностранных дел граф Нессельроде. Вскоре состоялась аудиенция и у российского императора. Николай I, по свидетельству очевидцев, «принял хивинского посла очень милостиво». Но подписать договор не получилось: у Набиева не было полномочий принимать какие-либо решения без ведома хана, а телеграфного сообщения с Хивой тогда, естественно, не было.
В августе 1842 года новое посольство во главе с полковником Григорием Данилевским отправляется в Хиву. В его состав вошли два военных топографа братья Зеленины, натуралист Баринер, письмоводитель и личный секретарь Данилевского Григорьев, был привлечён также переводчик, караван-баши из степняков, и двадцать казаков конвоя под командой хорунжего Кипиченкова. Наняли еще пятерых киргизов, в чьей верности не сомневались — они хорошо знали степь и уже бывали в Хиве.
Кроме того, к отряду присоединился приказчик Бочаров, неоднократно бывавший ранее в Хиве с товарами своего хозяина. Бочаров хорошо говорил на степных наречиях и по-узбекски, а самое главное – имел обширные и прочные связи в среде хивинского купечества.
Караван состоял из сорока верблюдов и тридцати пяти лошадей. Две лошади были выделены для кареты-ландо, которую везли хану в подарок.
В инструкциях, полученных от Министерства иностранных дел, предписывалось постараться «внушить хану доверие к бескорыстным видам России и утвердить в Хиве наше нравственное влияние».
При этом Данилевский не должен был затрагивать щекотливого вопроса о границах, а настаивать только на понижении пошлин на русские товары. Лишь, в крайнем случае, попытаться определить границу Российской империи с Хивой по реке Сырдарье, северному берегу Аральского моря и северном Чинку до Каспийского моря.
Ещё одна задача: добиться согласия хана на принятие в Хиву нашего консула и на освобождение 1500 персидских невольников, о чём просил русское правительство персидский шах.
Прибыв в Хиву, Данилевский начинает переговоры с ханом, однако, тот неожиданно умирает и диалог на время прерывается. Новый хан Рахимкули не стал отказываться от переговоров с русским послом, и 27 декабря они завершились подписанием «Обязательного акта», скреплённого ханской печатью.
Миссия, таким образом, закончилась успешно. Лишь вопросы о персидских пленниках и российском консуле в Хиве не были решены положительно.
Хива, согласно договору, обязалась не предпринимать более ни явных, ни тайных враждебных действий против Российской Империи и «поступать вообще во всех случаях, как подобает, добрым соседям и искренним приятелям, дабы более и более упрочить дружественные связи с могущественной Российской империей».
Со своей стороны, Данилевский от лица Российской империи обещал: «предать забвению прежние неприязненные против неё действия хивинских владетелей, отказаться от требования уплаты за разграбленные до сего времени караваны; обеспечить совершенную безопасность и законное покровительство приезжающим в Россию хивинским подданным; предоставить во владениях России хивинским торговцам все преимущества, коими пользуются купцы других азиатских стран».
Секретные задания также были выполнены: составлены карты и описания местности, собраны сведения о численности, родоплеменной принадлежности и расселении казахских родов, кочевавших в Хивинском ханстве, Базинер в своих путевых заметках описал быт и традиции местных племён.
31 декабря русская миссия, после трёх с половиной месяцев пребывания в ханстве, выступила из Хивы и 11 февраля 1843 года благополучно достигла крепости Илецкой Защиты (ныне – город Соль-Илецк).
Заслуги Данилевского были оценены по достоинству: за успешную миссию он был произведен в генерал-лейтенанты и переведен в Петербург. Перед ним открывалась успешная карьера, но в судьбу 35-летнего генерала вмешалась пылкая страсть.
Данилевский влюбляется в девушку из знатного рода – дочь правителя одного из южнославянских княжеств. Но семья была категорически против «мезальянса», родители поспешили увезти девушку из Петербурга на родину.
Данилевский бросился вслед за любимой и нагнал её экипаж на почтовой станции. Распахнув дверцу кареты, он выстрелил себе в голову.
Хива, увы, еще долго продолжала «плохо себя вести». Пока в 1873 году не была присоединена генералом Кауфманом в качестве протектората к Российской империи.
Владимир ФЕТИСОВ, автор книги «Дуэль на Крыше мира. Эпизоды Большой игры»
