Как в СССР боролись с «Русской партией»

Русские патриоты никогда не прекращали борьбу против Советской власти. Одним из них был писатель Леонид Бородин, вспоминает Михаил Дроздов, глава Всемирного совета российских соотечественников.

В 1965 году Бородин вступил в подпольный «Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа» (ВСХСОН). После разгрома был осуждён по статье «Антисоветская агитация и пропаганда» и находился в заключении с 1967 по 1973 годы. Освобождён после полного отбытия срока.

В заключении Бородин начал писать стихи, после обратился к публицистике и прозе. Его тексты распространялись в Самиздате, в частности публиковались в патриотическом журнале «Вече» В.Н. Осипова; после его разгрома Бородин стал издавать свой национально-православный журнал «Московский сборник». Однако в апреле 1975 г. третий выпуск был конфискован, а сам журнал удушен.

Из Самиздата работы Бородина передавались в эмиграцию и регулярно печатались как в журналах («Грани», «Посев»), так и в виде книг.

13 мая 1982 года за публикации в эмигрантских издательствах был повторно арестован и приговорён, как «рецидивист», к 10 годам заключения и 5 годам ссылки. Отбывал срок в исправительно-трудовой колонии в Пермской области; освобождён в 1987 году с сильно подорванным здоровьем. Писать прошение о помиловании отказался.

В 1990 начал работать в редакции толстого литературного журнала «Москва»; с 1992 по 2010 — главный редактор журнала. В 2005 году по предложению В.В.Путина был включён в список членов Общественной палаты России.

В 2006 году Дроздов встретился с Леонидом Бородиным. Ниже – небольшой отрывок из нашей беседы:

МИХАИЛ ДРОЗДОВ: Александр Солженицын писал: «Благословение тебе тюрьма!» У вас был очень тяжелый опыт в жизни, связанный с многолетним заключением в брежневские, андроповские и, даже, ранние горбачевские годы. Можете ли и вы, вслед за Солженицыным повторить: «Благословение тебе тюрьма»?

ЛЕОНИД БОРОДИН: Что касается меня, то, безусловно, я полностью к солженицынским словам присоединяюсь. Полностью! Мой первый срок — это школа, которой я по гроб жизни обязан.

 Я не знаю, какая бы сволочь из меня могла выйти, если бы я не попал в лагерь. Я был очень энергичен. Я работал директором школы. В 23 года под моим началом была школа, в которой училось полторы тысячи человек. Начальство меня любило. Я мог как угодно построить карьеру. Судьба меня хранила, потому что я попал в лагерь.

Я встретился там с фантастическими людьми, зеками всех родов. Увидел мужество этих людей. Некоторые из них по сорок лет сидели. Конечно, мне с моим жалким 6-летним сроком при них было стыдно. Вот, второй мой срок был уже лишним (смеётся). А что касается первого, действительно, я полностью согласен с Солженицыным.

МИХАИЛ ДРОЗДОВ: Как вы считаете, почему вам второй срок такой жестокий влепили: десять лет, плюс пять лет ссылки?

ЛЕОНИД БОРОДИН: Потому что перед этим Андропов написал в Политбюро записку о том, что главной опасностью является проявления «русизма». Эта записка Андропова сейчас опубликована. Именно «русизм», а не так называемую правозащиту, которой занимались многие диссиденты, он назвал главной опасностью. Вот я соответствовал такому обвинению.

Дело “русистов”

В марте 1981 Андропов направляет в Политбюро записку:  “Под лозунгом защиты русских национальных традиций, — доносил глава КГБ, — они, по существу, занимаются активной антисоветской деятельностью”.

Андропов ставил вопрос о скорейшей ликвидации этого движения, угрожавшего, по его мнению, коммунистическим устоям больше, чем т. н. диссиденты.

По новому делу “русистов” уже в апр. 1981 с поста гл. редактора журнала “Человек и закон” увольняется историк С. Н. Семанов. В авг. арестовывается публицист А. М. Иванов, автор известных в патриотических кругах статей в журнале “Вече”,  работ “Логика кошмара” и “Рыцарь неясного образа”, в которых раскрывается преступная сущность большевистского руководства, а история компартии справедливо показана как “непрерывная цепь заговоров, переворотов, грубого насилия, задуманных и осуществленных людьми, мечтавшими только о сохранении своей личной власти”.

Иванов был связан со многими представителями русской интеллигенции, в частности с художником И. С. Глазуновым и историком С. Н. Семановым. Путем подслушивания чекисты, в частности, установили, что Семанов призывал к борьбе с космополитическими силами, справедливо отмечая, что кончился “период мирного завоевания душ. Наступает революционный период… Надо переходить к революционным методам борьбы… Если мы не будем сами сопротивляться, пропадем”.

В марте 1982 Семанов был схвачен и отвезен в Лефортово (после допроса отпущен). Вместе с Семановым пострадал еще один сотрудник журнала “Человек и закон” — Г. В. Рыжиков, составивший ряд документов, в которых выдвигал требование “чистки” высшего партийного аппарата, засоренного сионистами и им сочувствовавшими.

 К концу 1981-го космополитические власти разгромили редакцию журнала “Наш современник”, уволив двух заместителей гл. редактора, в т. ч. выдающегося публициста Ю. И. Селезнева (вскоре после этого скончавшегося). На совещаниях в ЦК подверглись критике такие выдающиеся книги русских писателей, как “Лад” В. И. Белова и “Память” В. А. Чивилихина.

Слово “русский” как бы изымается из официального обихода. В газете “Правда” организуются выступления еврейских интеллигентов против изучения русской истории и культуры. В “Литературной газете” и журнале “Вопросы литературы” велись нападки на ученых, изучавших творчество русских философов Соловьева, Федорова, Флоренского. Антирусская история космополитической и еврейской интеллигенции стала прологом к установлению антирусского, криминально-космополитического либероидного режима Ельцина и его последователей.

Рост националистических настроений во многих республиках СССР послужил одной из причин его распада. Однако русский национализм был в этом отношении исключением. Пережив период расцвета в 1960-1970-ее годы, движение русских патриотов, объединённых в неформальную «Русскую партию», значительно ослабло к началу перестройки.

В Андропове видели русофоба

Во многом это было связано с деятельностью Андропова, последовательного противника подъёма русского национализма.

Андропов начал бороться с «Русской партией» задолго до того, как он занял пост Генерального секретаря ЦК КПСС, ещё в свою бытность председателем КГБ.

Термином «Русская партия» в СССР обозначали неформальную группу русских патриотов, которые считали, что русский народ в рамках СССР несправедливо ущемлён, а также выступали за развитие русской культуры и сохранение традиционного русского уклада и памятников.

В неё в своё время входили известные писатели, поэты, публицисты, художники (например, Михаил Шолохов, Сергей Михалков, Валентин Сорокин, Илья Глазунов и другие).

«Русская партия» имела своих сторонников и в государственных и партийных органах. Стоит вспомнить так называемую «группу Павлова», находившуюся под покровительством первого секретаря ЦК ВЛКСМ Павлова.

Однако рост влияния «Русской партии», сторонники которой сумели занять руководящие посты в ряде печатных изданий, не устраивал некоторых государственных деятелей. Среди них наиболее активное противодействие этому процессу исходило со стороны Андропова.

И сами русские националисты видели в председателе КГБ своего противника.

В.Н. Ганичев, директор издательства «Молодая гвардия», а затем и главный редактор газеты «Комсомольская правда», характеризовал Андропова как «ярого русофоба». По его словам, он «ненавидел русскую партию и боялся её».

Такое отношение Андропова к русскому движению объясняется тем, что он видел в усилении националистических настроений угрозу советской власти, в идеологической основе которой лежал принцип интернационализма. Ещё в 1964 году будущий Генсек выступил с докладом «Пролетарский интернационализм – боевое знамя коммунистов», в которой обозначил свою приверженность этому принципу.

Одним из методов Андропова в своей борьбе с русским националистическим движением, была демонстративная ликвидация их культовых мест. В 1975 году он отправил в ЦК партии записку, в которой поднял вопрос о сносе особняка Ипатьева в Свердловске, в котором была расстреляна царская семья.

Памятник был снесён двумя годами позже, когда пост первого секретаря Свердловского обкома занимал Борис Ельцин.

Помимо этого, Андропов использовал своё влияние в партии, чтобы пресечь любые попытки сторонников «Русской партии» оказать влияние на политику советского руководства. Ярким примером тому является реакция членов Политбюро на письмо Шолохова 1978 года, в котором он обращал внимание Брежнева на недопустимость притеснения сторонников «русского патриотического направления», а также противопоставления русского социалистическому.

Тогдашний генсек направил обращение на дальнейшее рассмотрение Политбюро. Но по словам Ганичева, «Суслов и Андропов эту записку замотали».

Наступление по всем фронтам и окончательный разгром

В начале 1980-х гг. Ю.В. Андропов развернул кампанию по ослаблению главной опоры «русистов» – журналов и издательств, в которых они публиковались. Для этого необходимо было убрать из их руководства прорусских деятелей. В этот период со своих должностей были сняты со своих должностей главный редактор издательства «Современник» В.В. Сорокин, а также руководитель издательства Ю.Л. Прокушев, главный редактор серии «ЖЗЛ» Ю.И. Селезнёв, главный редактор журнала «Волга» Н.Е. Палькин.

Но самое громкое «сражение» между «Русской партией» и Андроповым произошло в 1981 г. Речь идёт о смещении С.Н. Семанова с должности главного редактора журнала «Человек и закон».

28 марта 1981 г. Андропов направил членам Политбюро записку, в которой заявлял:
«В последнее время в Москве и ряде других городов страны появилась новая тенденция в настроениях некоторой части научной и творческой интеллигенции, именующей себя “русистами”. Под лозунгом защиты русских национальных традиций они, по существу, занимаются активной антисоветской деятельностью».

«Русисты», и в частности, Семанов, обвинялись в связях с иностранными государствами. По мнению Андропова, они представляли даже большую угрозу советской власти, чем диссиденты.

В результате этих обвинений Семанов лишился своей должности. Неслучайно позже он опубликовал книгу «Андропов. 7 тайн генсека с Лубянки», в которой попытался раскрыть секреты своего обидчика.

Но исключительно ли идеологическими мотивами руководствовался руководитель КГБ, выступая за смещение главного редактора «Человека и закона»? По мнению писателя Александра Байгушева, одного из членов «Русской партии», у Андропова были личные причины препятствовать развитию карьеры Семанова.

Как указывает Байгушев, в то время Брежнев подыскивал замену Андропову на посту председателя КГБ. В качестве кандидата рассматривался и Семанов.

Вскоре атакам подверглись и другие видные деятели «Русской партии». Был арестован публицист А.И. Иванов. А в конце 1981 г. под прицел попали сразу несколько авторов статей журнала «Наш современник» (Кожинов, Ланщиков, Семанов, Крупин).

Таким образом, Андропову удалось существенно ослабить «Русскую партию». В период перестройки она уже не играла большой роли в общественной жизни СССР.