Откровения личного пилота Шарафа Рашидова

Анатолий Сливкин-одна из ярких фигур в российской диаспоре Узбекистана.

-Его лётный стаж насчитывает более ста лет. Кто-то скажет, что так не бывает, столько и люди-то не живут…Сложился он из десятилетия полётов на Крайнем Севере, где год считался за три. Так и получилось 123 года.

Анатолий Петрович Сливкин прошёл путь от простого лётчика до директора Лётного комплекса НАК «Узбекистон хаво йуллари».

После окончания военного лётного училища в Орске вместе с восемью товарищами Анатолий Петрович отправляется в Магадан. Именно там, на Ил-14, он перевозил людей и грузы, иногда даже зэков, которых в шутку называл «декабристами». А когда родился старший сын, супруга стала проситься в тёплые края.

 В 1965 году семья переехала в Узбекистан. Этот перевод для Сливкина был во всех смыслах невыгодным, в Ташкенте без подъёмных и доплат ему предложили стать вторым пилотом (на Севере он уже был командиром экипажа).

Вспоминая славные вехи своей богатой биографии, Анатолий Петрович цитирует французского лётчика и писателя Антуана де Сент-Экзюпери, который для авиаторов почти евангелист: «Отличный  тот пилот, который, используя отличные знания, избегает ситуаций, требующих отличных навыков».

Профессионализм лётчика, по мнению Анатолия Петровича, заключается в том, чтобы знать и пунктуально выполнять свои обязанности, по-армейски чётко следуя инструкциям.

 Ему, десять лет взлетающему и садящемуся в магаданском аэропорту, окружённого горами, это известно доподлинно. Ясная погода и солнышко ровным счётом ничего не значат, если метеорологи предупреждают об опасности. Дым от затопленных печей образует туман, который закрывает взлётную полосу…  А кругом горы. Это смертельный риск, на который ты не имеешь права.

«Правила похожи на религиозные обряды: они кажутся нелепыми, но они формируют людей».

–  Наставники от авиации учат начинающих дисциплине и неукоснительному соблюдению правил. Самолёт перед полётом должен быть заранее прогрет, облит противообледенительной жидкостью, смыт водой, – говорит Анатолий Петрович. – Никогда я не отходил от этих требований ни на полшага. Потому что всегда думал и анализировал.  Лётчик обязан быть думающим.

Сливкин по складу характера лидер. Будучи требовательным по отношению к самому себе, Петрович (так его называют знакомые) был вправе отвергать в других то, что искоренял и исправлял в себе. Внутренняя дисциплина, требовательность и перфекционизм вели нашего героя вверх по карьерной лестнице.

В 1968 году в одном из рейсов его самолёт попал в «болтанку», и чтобы её смягчить, экипаж переключил управление с автопилота на ручное, всё прошло отлично. На борту в это время находился Первый секретарь ЦК республики Шараф Рашидович Рашидов, который оценил мастерство лётчиков. Так экипаж Анатолия Петровича (сначала негласно), а затем и официально стал сопровождать главу республики во время поездок. А летал он немало.

В 1987 году по здоровью Анатолий Петрович покидает небо, до 2000 года Сливкин прошёл все ступени– от инструктора до директора Лётного комплекса НАК «Узбекистон хаво йуллари».

Жизнь лётчика – это постоянная учёба и переучивание, хотя, по словам Анатолия Петровича, взлёт и посадка у всех типов воздушных судов одинаковые.

Автоматизация процессов вытеснила штурманов и бортинженеров. Сегодня в кабине авиалайнера всего два человека. На мой вопрос, не станут ли в обозримом будущем полёты беспилотными, Анатолий Петрович скептически заметил, что сомневается в том, что искусственный интеллект сможет заменить гибкость человеческого мозга. Особенно в нештатных ситуациях,  когда отказывает автопилот. В этом случае без пилота не обойтись.

Именно в таких нестандартных ситуациях как нельзя важными оказываются опыт, самообладание и следование инструкциям. Потому что печальная международная статистика ICAO свидетельствует о том, что при сбое автоматических систем на взлёте лётчики не всегда справляются с ручным управлением.

– Самолёт надо чувствовать, – говорит Сливкин, – малейшая ошибка может привести к непоправимым последствиям. Каждый полёт проходит в разных условиях. Нюансов много, и все они постигаются с опытом. Был один пилот, которого я всегда привожу в пример, он с начала до конца летал на твёрдую «четвёрку». Так вот не обязательно взлетать и садиться на «отлично». Достаточно пунктуально выполнять лётный закон.

–  Анатолий Петрович, а кто выставляет оценки пилоту?

– Вышестоящий командир, имеющий инструкторский допуск и объективный контроль МСРП (устройство, записывающее весь полёт). Он садится рядом и смотрит, как соблюдаются технические параметры.

– А может так случиться, что наличие «экзаменующего» отражается на способности управлять лайнером?

– Если ты не умеешь летать – это видно. Тут обмануть или сослаться на волнение невозможно. Даже потому как садится самолёт, можно судить о профессионализме. Если лётчик серьёзен и подготовлен, он с начала до конца будет соблюдать положенные параметры.

– Скажите, хладнокровие вырабатывается или оно должно быть природным?

– Трусливых к полётам не допускают. Вообще, если пилот спокоен и силён духом, он всё верно сделает, а если начнёт волноваться, может допустить ошибку. А за ней последуют другие. Это как снежный ком: одна ошибка тянет за собой другие. Встречались мне такие ребята, вроде всё в порядке, а внутреннего стержня нет. Они могут годами летать, но никогда не станут командиром экипажа, максимум вторым пилотом.

У Сливкина была собственная система подготовки кадров. Ответ экзаменуемого только в письменном виде и с последующей самостоятельной проверкой по учебнику. Даже если ответы были далеки от идеала, Анатолий Петрович никогда не унижал и не оскорблял пилотов, он предлагал им подумать и самим дать оценку своим знаниям.

– Про ваши экзамены с открытыми дверями в Лётном комплексе ходили  легенды…

– Было дело (смеётся). Набирали сотрудников на переучивание для зарубежных рейсов, где требуется знание иностранного языка. Среди тех, кому отказали, стали ходить разговоры о том, что берут только блатных. Чтобы пресечь эти домыслы, я попросил повесить объявление о наборе кандидатов на переучивание лётчиков и бортпроводников. На экзамены привлекли двух преподавателей. Дверь держали открытой и всем соискателям дали одинаковое задание, рассказать на английском или немецком о достопримечательностях Ташкента. Где бывали и что видели. У всех в коридоре была возможность слышать отвечающих. Через некоторое время толпа стала редеть. И разговоры прекратились.

Анатолий Петрович не просто наставник, он ещё и автор «учебника». Это была амбарная книга с анализом всех лётных происшествий в мире. В неё он записывал обстоятельства, при которых  произошли авиакатастрофы, причины, и даже последовавшие за ними меры наказания. Он даже иллюстрации сам делал. Эпиграфом к этому учебному пособию послужила цитата: «Только дураки учатся на своих ошибках».

 Этим учебником пользовались не только лётчики узбекской авиакомпании, но и работники других подразделений. Уходя, он оставил учебник в первом отделе, и как сложилась его дальнейшая судьба, увы, неизвестно. Могли и выбросить…

В том журнале, например, был описан и случай с самим Петровичем.

Было это в шестидесятых, у самолёта отказала система. А на борту высокопоставленные лица… Наземные службы предупредили о неисправности и возможной жёсткой посадке. На взлётную полосу подогнали пожарную и аварийную технику. Впервые ему пришлось отдать приказ чиновнику сесть и пристегнуться. На раздумья были секунды и Сливкин применил ручной выпуск шасси. К радости экипажа, это действие сработало, и самолёт сел, даже без закрылков и тормозов. Прямо на полосе воздушное судно подцепил тягач и отвёз в «Ташкент-2».

После проверки оказалось, что всему причиной стал заводской брак в гидронасосе, который едва не стоил всем жизни.

«Есть только одна подлинная ценность – это связь человека с человеком».

С особой теплотой вспоминает Анатолий Петрович былые времена и сожалеет, что сегодня пренебрежительно относятся к истории и прежним авторитетам. Сетует, что раньше наставников уважали и даже побаивались. И с большим сожалением замечает, что многие люди забыли о совести, живут сиюминутными потребностями, став безразличными и чёрствыми.

– Ушла в прошлое романтика неба, все сейчас говорят только о деньгах. Довелось мне присутствовать на недавно открытых курсах для пилотов. С обеих сторон сидели молодые ребята, их разговоры были не о том, на какой технике они будут летать, а сколько за это будут получать. Меня это неприятно поразило.

Едва сдерживая набежавшую слезу, вспомнил он своё оренбургское детство, которое пришлось на военное лихолетье, с частым женским плачем по двум причинам: от радости, что кто-то из родных вернулся, и горя, что пришла похоронка.

Свыше тридцати лет Сливкин, как председатель Совета ветеранов НАК, 9 мая организовывает поездки на шесть кладбищ Ташкента с возложением цветов на могилы участников Великой Отечественной войны, где рассказывает молодым о каждом из похороненных фронтовиков.

– Сейчас почтить чью-то память никого не дозовёшься, – с горечью говорит Анатолий Петрович. – У всех «важные дела» и «личное время». Я в свои 86 лет в любой момент могу поехать на любое кладбище и рассказать о каждом похороненном фронтовике, работавшем в НАК. Люди должны знать и помнить тех, кто отвоевал мирное небо. Вот почему я считаю, что основная функция наставника в любой сфере – это воспитание Человека в человеке.

Инна АККЕРМАНЦЕВА, еженедельник «Наставник»