После войны Ташкент был инвалидами-фронтовиками. Нередко они становились попрошайками и привлекали внимание прохожих песнями.
-В 1955 году я окончил школу, поступил в политех, появились новые друзья-приятели, начались поездки по выходным и на каникулы в Акташ, Бричмуллу, Чимган, Паркент, на Сыр-Дарью, с песнями у ночных костров. О репертуаре тех лет я и хочу рассказать.
Так, пользовалась популярностью песня «Жил-был великий писатель». Ее слова я помню до сих пор.
В имении «Ясна поляна»
Жил Лев Николаич Толстой,
Не кушал ни рыбы, ни мяса,
Ходил по аллеям босой.
Жена его Софья Андревна,
Обратно, любила поесть.
Она не ходила разумшись,
Хранила фамильную честь.
Граф долго на фронте сражался,
Немало медалей привез,
А рОман его «Воскресенье»
Читать невозможно без слез.
Там девушку Катю простую
Один дворянин обижал,
Сначала над ней надругался,
А после и вовсе прогнал!
Я родственник Левы Толстого,
Его незаконнорожденный внук.
Так подайте ж чевоньбудь такого
Из Ваших мозолистых рук!
Эта шуточная вещь в стиле нищенских песен, была написана москвичами Сергеем Кристи, Алексеем Охрименко и Владимиром Шрейбергом вскоре после войны. Дальнейшая ее судьба оказалась удивительной для самих создателей. Помимо студентов и интеллигенции, которым она предназначалась, ее вдруг с огромным удовольствием запели профессиональные нищие-инвалиды, которых в те годы было великое множество.
Добрался «шедевр» и до Ташкента. Среди студентов она довольно часто исполнялась на домашних вечеринках и у загородных костров. Пели ее и ташкентские нищие, но крайне редко, видимо, местная публика юмора не поняла.
У ташкентских другие песни – жалостливые, о несчастной любви. Они лучше вызывали у сердобольных людей финансовый отклик.
Так, «коронкой» тех лет была народная «Они любили друг друга с детства», в ней были такие душещипательные слова:
«Друзья узнали, похоронили,
Пропеллер стал ему крестом.
И часто-часто на сей могиле
Та дева плакала о нем!».
Эффект был неотразим, народ открывал кошельки…
Привлекали слушателей сухопутного Ташкента и песни на морскую тематику. Особенно нищие налегали на «Раскинулось море широко» (музыка Александра Гурилева, слова Георгия Зубарева):
«На палубу вышел… Сознанья уж нет.
В глазах его все помутилось…
Увидев на миг ослепительный свет,
Упал… Сердце больше не билось».
В число шлягеров входила и «Врагу не сдается наш гордый Варяг». Должен сказать, что еще со времен моего детства в годы Великой Отечественной войны, я не переставал восхищаться благородством и состраданием народа, чутко откликавшегося на беды и несчастья своих сограждан. В традициях советских людей было делиться последней коркой хлеба с нищими, просящими подаяние. Это ярко проявилось после войны, когда было много инвалидов, безотцовщины, вдов, когда жизнь была бедная и неустроенная. Эта советская традиция позволила и отстроить новый Ташкент после землетрясения 1966-года.
Именно такие воспоминания вызывают у меня песни тех лет…
Добрый день Борис ака! Не могли бы вы мне дать свою электронною почту, я хотел бы с Вами переговорить об одной статье. Заранее спасибо!