18+
28 Марта 02:56
Вести.UZ | Новости Узбекистан, Россия, Казахстан, Украина, Беларусь

Как европейские «гуманисты» глумились над солдатом Победы

Бывший советский партизан Василий Кононов, который в ночь на пятницу скончался в латвийской больнице, во вторник был похоронен на кладбище Матиса в Риге рядом с сыном, сообщает корреспондент РИА Новости. Организацию похорон взяло на себя посольство России в Латвии.

Бывший советский партизан Василий Кононов, который в ночь на пятницу скончался в латвийской больнице, во вторник был похоронен на кладбище Матиса в Риге рядом с сыном, сообщает корреспондент РИА Новости.

Организацию похорон взяло на себя посольство России в Латвии. В траурном мероприятии приняли участие несколько десятков человек, в том числе посол России в Латвии Александр Вешняков.

В августе 1998 года Кононов оказался в латвийской тюрьме по обвинению в геноциде – Латвия признала его виновным в убийстве мирных граждан на территории республики в годы Великой Отечественной войны, когда он командовал партизанским отрядом. Защита ветерана утверждает, что коллаборационисты были казнены по приговору партизанского трибунала, из-за них гитлеровцы уничтожили партизанскую группу.

Кононов вышел на свободу в апреле 2000 года. Пройдя через все латвийские судебные инстанции, в 2004 году он обратился в Европейский суд по правам человека.

Малая палата ЕСПЧ 24 июля 2008 года сочла приговор Латвии в отношении Кононова незаконным на основании седьмой статьи европейской Конвенции о защите прав человека. Большая палата ЕСПЧ 17 мая 2010 года отменила это решение.

В России вердикт ЕСПЧ вызвал волну возмущения. Заявления, осуждающие решение Большой палаты ЕСПЧ, приняли обе палаты Федерального собрания РФ.

Политическим и не основанным на нормах права названо решение ЕСПЧ в обращении Совета Федерации к Кононову. В своем обращении сенаторы заявили, что норма международного права прямо указывает на недопустимость осуждения граждан за действия, которые на момент их совершения не являлись преступными.

В документе сенаторы указали на то, что решение ЕСПЧ развязывает руки активистам правого толка, стремящимся начать массовое преследование ветеранов Великой Отечественной войны. Кроме того, решение суда можно трактовать, как очередную попытку инициировать пересмотр решений Ялтинской и Потсдамской конференций и Нюрнбергского трибунала.

Госдума считает решение ЕСПЧ в отношении советского партизана Кононова опасным судебным прецедентом, который может изменить правовые подходы к оценке событий Второй мировой войны. Госдума выразила сожаление в связи с тем, что ряд политиков в мире все чаще становятся на сторону политических сил, которые стремятся оправдать нацистскую идеологию, разрушить сложившееся послевоенное мировое устройство и поощряют агрессивный национализм.

МИД РФ расценил вердикт ЕСПЧ по делу Кононова как оправдание нацистов и их пособников.

А вот что пишет по этому делу адвокат Михаил Иоффе.

Четвертого мая 1990 г. Верховный Совет Латвийской Советской Социалистической Республики принял Декларацию «О восстановлении независимости Латвийской Республики». Документом в одностороннем порядке признавалось, что «предъявленная 16 июня 1940 года правительством СССР ультимативная нота правительству Латвийской Республики с требованием смены правительства и военная агрессия СССР 17 июня 1940 года должны быть квалифицированы как международное преступление, результатом которого явилась оккупация Латвии и ликвидация суверенной государственной власти Латвии». Мало кто из советских политиков задумывался тогда над тем, что этот один из первых нормативных актов для пересмотра итогов Второй мировой войны, прежде всего, затронет судьбы солдат-победителей. Не подозревал о нависшей над ним угрозе и участник войны, пенсионер МВД Латвийской ССР Василий Макарович Кононов.

22 августа 1996 года Сейм Латвийской Республики принял декларацию «Об оккупации Латвии», в которой констатировалось, что, «нарушив основные принципы международного права, а также заключенные между СССР и Латвией договоры, СССР 17 июня 1940 года военной силой оккупировал Латвию и незаконно включил (аннексировал) ее в состав СССР. Летом 1941 года, когда начались военные действия Второй мировой войны на территории Латвии, ее оккупировала национал-социалистическая Германия. В конечном периоде Второй мировой войны СССР возобновил свой оккупационный режим в Латвии». Таким образом, власть независимой Латвии готовила правовое обоснование для уголовного преследования ветеранов войны и формировала общественное мнение о «преступной» советской власти в Прибалтике. Чтобы понять коллизию, в которой оказался ветеран, необходимо рассказать о некоторых событиях, сыгравших впоследствии важную роль в его деле.

Утром 29 февраля 1944 г. в овине айсарга Мекула (Мейкула) Крупниека (Крупника) в деревне Малые Баты была уничтожена разведывательно-диверсионная группа майора Красной армии Чугунова в составе 13 партизан. При этом были убиты две женщины и грудной ребенок.

В партизанском отряде установили, что этому способствовали девять местных жителей, которые не только донесли немцам о партизанах, но и провели их к месту отдыха партизан. После боя деревенские женщины сняли одежду с убитых, в том числе, и с грудного ребенка. Все девять были поощрены немецким командованием деньгами, сахаром, спиртным, а Крупниеку дали еще и лес, так как его овин сгорел. Отрядный трибунал приговорил всех коллаборантов к расстрелу. Исполнение приговора было поручено группе под командованием Кононова.

Чтобы не вызвать подозрений, партизаны переделись в немецкую форму и днем вошли в деревню. Они расстреляли всех предателей, тела шестерых бросили в сгоревшие дома. Спустя 54 года события в Малых Батах стали трактоваться иначе: предатели оказались жертвами, а партизаны были названы преступниками. 22 января 1998 г. Бюро по защите конституции Латвийской Республики возбудило против Кононова уголовное дело за … военное преступление. Он был допрошен в Генеральной прокуратуре Латвии и до предъявления обвинения взят под стражу, чтобы, согласно официальному объяснению, не мог оказывать давление на свидетелей. Тайная цель ареста старого человека, инвалида 1-й группы, была, конечно, другой: умертвить ветерана, оставив его в следственном изоляторе без медицинской помощи. В общем, власти задумали осуществить то, чего не смогло сделать гестапо – поймать партизана и прилюдно казнить за борьбу против фашизма.

С самого начала уголовное дело, не имевшее законных оснований, было направлено на то, чтобы доказать факт «оккупации» Латвии Советским Союзом. При этом власти решили доказывать вину СССР путем осуждения рядовых исполнителей, что, конечно, недопустимо с точки зрения права. Но с точки зрения политиков – даже необходимо. И совершенно не принимается во внимание, что на территории Латвии в 1944 г. действовали законы Латвийской ССР, согласно которым военный трибунал вправе был рассмотреть дело и осудить военных преступников (изменников). И сегодня никто не имеет оснований признавать незаконным деятельность трибунала партизанского отряда в целом и оспаривать вынесенный им приговор. А если власти Латвии признают незаконными действия трибунала партизанского отряда, то они обязаны признать незаконным как Соглашение о судебном преследовании и наказании главных военных преступников, так и сам устав Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси (Лондон, 8 августа 1945 г.). Но 21 января 2000 г. судебной коллегией по уголовным делам Рижского окружного суда было проведено судебное следствие, и за участие в событиях 27 мая 1944 года ветеран признан виновным в совершении военного преступления в редакции ст. 683 Уголовного кодекса Латвии, т.е. «в умышленных действиях, предусмотренных в соответствующих конвенционных нормативных актах, то есть нарушении правил ведения войны, проявившееся на оккупированных территориях в убийствах, пытках, грабежах мирных жителей, неоправданном разорении жилых и хозяйственных строений». В соответствии с этим решением Кононов был приговорён к шести годам лишения свободы с исполнением наказания в тюрьме закрытого типа. Фактически власти вынесли ему смертный приговор – без медицинской помощи в следственном изоляторе его здоровье сильно пошатнулось: он стал слепнуть на левый глаз, обострились другие хронические заболевания.

Так как родина признала его «международным военным преступником», ветеран обратился с заявлением о предоставлении гражданства к тогда исполняющему обязанности президента России Владимиру Путину.

Прошение было удовлетворено. По факту своего рождения Василий Кононов являлся гражданином Латвийской Республики (родился 1 января 1923 г. в Мердзенской волости Лудзенского района в селе Страуя), и когда 21 июля 1940 года Сейм принял декларацию «О вступлении Латвии в Союз Советских Социалистических Республик», то, как и все оставшиеся на латвийской территории, стал гражданином СССР. После нападения фашистской Германии на Советский Союз его призвали в Красную Армию. В 1942 году окончил курсы подрывников, был заброшен в тыл немецких войск и воевал на территории Латвии в партизанской бригаде «Лайвиня». Получил ранение, был контужен. После войны работал в органах милиции республики. Прошел путь от начальника волостного отделения до начальника управления. В 1988 г. вышел в отставку с выслугой в 43 года, был признан инвалидом 1-й группы. Награжден многими орденами и медалями, в том числе, орденом Ленина, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени и орденом Знак Почета, грамотами Президиума Верховного Совета Латвийской ССР, отмечен званиями «Заслуженный работник охраны общественного порядка ЛССР», «Заслуженный работник МВД СССР», «Почетный железнодорожник».

Приговор от 21 января 2000 года был обжалован в Верховном суде Латвийской Республики. Все имеющиеся в деле судебные постановления различных судебных инстанций основаны на противоречивых и взаимоисключающих утверждениях. А, как известно, все сомнения толкуются в пользу подсудимого. Так, с одной стороны, Кононов признан партизаном, действующим в партизанском отряде на территории Латвии. С другой, он признан оккупантом. Эти понятия полностью противоречат одно другому. В 2004 г. Кононов обратился в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) с жалобой на нарушение ст. 7 Конвенции, полагая, что является жертвой применения уголовного закона, которому придана обратная сила. Инкриминируемые ему действия на момент совершения не считались преступлением ни согласно внутреннему, ни международному праву. Исключение, предусмотренное вторым параграфом статьи 7, также неприменимо по данному делу и на его действия не распространяется.

Дело Кононова является беспрецедентным не только в практике ЕСПЧ, но и в истории национальных судов послевоенного мира. Спустя более 60 лет после окончания Второй мировой войны впервые к уголовной ответственности за военное преступление привлечен солдат, сражавшийся в рядах Антигитлеровской коалиции.

Впервые государство отстаивает статус мирных жителей для вооруженных нацистских пособников, участвовавших в уничтожении героев Сопротивления и грудного ребенка.

Впервые государство ставит вопрос о необходимости исправления «недостатков» Нюрнбергского процесса, «который в большой степени был правосудием победителей, позволяющим преступникам со стороны союзников оставаться ненаказанными».

24 июля 2008 г. Палата ЕСПЧ большинством голосов отвергла доводы правительства Латвии и признала факт нарушения ст.7 Конвенции. Казалось, правда и историческая справедливость восторжествовали. Да, восторжествовали, но, увы, ненадолго. Правительство Латвии в своем меморандуме от 16 апреля 2009 г. после традиционного, обращенного к Европейскому суду призыва не становиться четвертой инстанцией, изложила факты в искаженном виде, отличном от того, что установили латвийские суды. Так, вопреки приговору от 30.04.04 г. сторона государства-ответчика умолчала об участии Мейкула Крупника в предательстве партизан. Обходится молчанием факт, что вместе с бойцами был убит грудной младенец. Не ставится вопрос и о том, откуда у жителей Малых Бат взялось оружие «для самообороны». Также в меморандуме появились вымышленные подробности казни местных предателей. Якобы, А. Булс был ранен выстрелом у себя во дворе, после чего партизаны перенесли его в дом Мейкулы Крупника и сожгли живым. Также живыми, по вымышленной версии, были сожжены Мейкул Крупник, Вероника Крупник и Гелена Шкирмант (§13 меморандума правительства от 16 апреля 2009 г.). Между тем, согласно приговору А. Булс, Мейкул Крупник, Вероника Крупник были расстреляны, только после этого их трупы были сожжены. Бернард Шкирмант с женой Геленой были убиты (расстреляны), а затем сожжены. Модест Крупник был ранен и умер от кровопотери. Владислав Шкирмант и Юлиан Шкирмант были расстреляны. Таким образом, правительство Латвии излагает обстоятельства дела не так, как они указаны в окончательных приговорах. Хотя на правовую квалификацию действий Кононова такие искажения не влияют, но появились они в меморандуме не случайно. Их назначение — представить партизан как можно более жестокими, и тем самым усилить негативный фон вокруг имени Кононова.

В §14 меморандума правительство указало, что партизаны перед уходом разграбили деревню, взяв с собой оружие и одежду. Между тем, согласно приговору «ограбление» заключалось исключительно в изъятии оружия, выданного жителям немцами. Одежду, еду партизаны не отбирали. Данное искажение влияет на правовую квалификацию, поскольку изъятие одежды или продовольствия у населения, действительно, может квалифицироваться как грабеж. А изъятие оружия, выданного врагом, всегда считалось законным военным трофеем.

17 мая 2010 года Большой палатой ЕСПЧ по апелляции Латвии предыдущее решение по делу заявителя было отменено, принято новое постановление с выводами, противоположными ранее сделанными судом. При таких обстоятельствах решение Большой палаты по делу Кононова имеет важное историческое значение.

Правительство Латвии в своем меморандуме настаивало на правомерности осуждения заявителя, ссылаясь на то, что его следует рассматривать в свете более широких исторических и политических событий, которые имели место перед Второй мировой войной и после нее (п.25 Меморандума Правительства Латвии от 16 апреля 2009 г.). Правительство имеет в виду Договор о ненападении между Германией и СССР (т.н. пакт Молотова – Риббентроппа), «вторжение Советской Армии в Латвию и две другие страны Балтии», «свержение законного правительства и навязывание силой советской власти» (§§26 и 27 меморандума правительства Латвии от 16 апреля 2009 г.). Правительство требует квалифицировать действия Кононова как военное преступление на том основании, что имела место агрессия в отношении Латвии, которая была оккупирована Советским Союзом, что «в соответствии с общим международным правом обязательство прекратить в международном порядке противоправное деяние, такое как оккупация одного государства другим, предполагает восстановление статус-кво и компенсации за причиненный ущерб» (§§28 и 31 меморандума правительства Латвии от 16 апреля 2009 г.). Отсюда ясно, что настоящей целью процесса над Кононовым является намерение Латвийского руководства осудить действия Советского Союза в период Второй мировой войны и обосновать требования «компенсации за причиненный ущерб», а недекларируемое стремление выполнить свое международное обязательство по осуждению военных преступников.

Надо отметить, что Кононов в предвоенный период был подростком и не может нести ответственность за подписание соглашений между Латвией и СССР, Германией и СССР, за выборы в Сейм, почти единогласное голосование депутатов Сейма в 1940 г. по вопросу о вхождении в состав СССР и проч.

Не по своей воле он стал гражданином СССР, но когда нацистская Германия напала на его Родину – Латвию, включенную в состав Советского Союза, он пошел воевать против нацистской Германии и ее пособников.

Департамент по уголовным делам верховного суда Латвии в приговоре от 30.04.2004 г. признал, что Кононов в мае 1944 г. представлял в республике оккупационную власть СССР и поэтому являлся субъектом военного преступления. Вывод департамента о том, что Кононов был оккупантом, противоречит историческим фактам и здравому смыслу, поэтому согласиться с ним невозможно. Но для квалификации действий Кононова здесь важно другое: толкование норм международного права латвийскими судами сводится к тому, что субъектом состава военного преступления мог быть только оккупант. Поскольку Кононов оккупантом не был, нормы международного права и ст.68-3 УК Латвии, посвященные военным преступлениям, к нему неприменимы. Хочется также напомнить, что в войне принимали участие не только регулярные войска Антигитлеровской коалиции, но и участники Сопротивления из СССР, Франции, Бельгии, Польши, других стран Европы, без которых, возможно, не было бы Победы. И тогда не было бы и европейской цивилизации, Совета Европы, ЕСПЧ и других основ современной европейской демократии.

Именно активное участие латвийских полицейских батальонов и айсаргов в уничтожении еврейского населения явилось весомым аргументом для судьи в определении правомерности их расстрела партизанами.

Правительство Латвии возмутил вывод ЕСПЧ о том, что никакое сотрудничество с нацистами, даже для спасения своей жизни, не может быть ничем оправдано. А ведь вся политика новой власти Латвии основана на этой реабилитации. Это разрешаемые властями каждый год шествие – 16 марта в день «памяти легионеров», дополнительные пособия «лесным братьям» от министерства обороны ЛР, реставрация и содержание за государственный счет кладбища латвийских легионеров Ваффен СС в Лейстане, установление памятников латышским легионерам-бандитам и многое другое. Пособники врага привлекались к уголовной ответственности за измену Родине, то есть за государственное преступление.

Защита не считала необходимым анализировать здесь, являлись ли действия заявителя уголовно наказуемыми по законодательству нацистской Германии. (Доводы правительства о том, что скрывавшиеся в лесах на оккупированной нацистами территории партизаны могли и обязаны были обеспечить жителям Малых Бат справедливое судебное разбирательство с участием защиты и других процессуальных гарантий не требует, на наш взгляд, комментариев.) Хотелось бы только напомнить, что партизаны действовали в тылу жестокого врага, не признававшего никаких законов, норм общечеловеческой морали и правил войны. Например, в приговоре Нюрнбергского трибунала приведен приказ, изданный Кейтелем 23 июля 1941 года: « Учитывая громадные пространства оккупированных территорий на Востоке, наличных вооруженных сил для поддержания безопасности на этих территориях будет достаточно лишь в том случае, если всякое сопротивление будет караться не путем судебного преследования виновных, а путем создания такой системы террора со стороны вооруженных сил, которая достаточна для того, чтобы искоренить у населения всякое намерение сопротивляться» (Нюрнбергский Приговор, глава «Военные преступления и преступления против человечности», раздел «Убийство гражданского населения и жестокое обращение с ним» §248).

Несмотря на суровые условия, в которых воевали, партизаны не допускали репрессий и произвола. В отношении жителей Малых Бат состоялся приговор трибунала партизанского отряда, вынесенный в соответствии с условиями военного времени. Наличие приговора партизанского отряда признают и национальные юрисдикции и Высокая договаривающаяся сторона (пар.15 Меморандума Правительства от 16 апреля 2009 г.). Однако 17 мая 2010 г. Большая палата ЕСПЧ признала, что Латвия при осуждении Кононова не нарушила ст.7 Европейской конвенции прав человека и основных свобод. Основным доводом (их всего пять) в признании законности вынесенного в Латвии обвинительного приговора ветерану В. Кононову Большая палата ЕСПЧ указала: он достоверно знал 27 мая 1944 года, что совершает военное преступление. Большая Палата отметила, что жители Малых Бат были захвачены партизанами в плен, при этом сопротивления не оказывали, поэтому превратились в военнопленных, их надлежало привести в отряд и там предать суду и наказать, а не расстреливать дома. Таким образом, ЕСПЧ признал за коллаборационистами новый статус – военнопленных или «мирных жителей, принимавших участие в боевых действиях». Такого определения не было даже в приговорах национальных судов. Исходя из их статуса, они имели право на справедливый, а не заочный суд, право на жизнь, на гуманное обращение. Нарушение этих прав Большая палата признала военным преступлением.

По мнению ЕСПЧ, партизаны не имели права нападать на деревню, так как у них не была организованна работа трибунала, не было места для содержания арестованных и т.д.

Женевская Конвенция 1949 г., к которой любят апеллировать обвинители, не действовала в 1944 г. Фактически ЕСПЧ сам придал уголовному закону обратную силу, что свидетельствует о политических основах такого решения. ЕСПЧ, вопреки приговору Нюренбергского трибунала, пришел к «историческому» выводу: убивать вооруженного врага – это военное преступление. Кроме того, судом оспаривается суровость приговора трибунала партизанского отряда (применение смертной казни) в отношении предателей. «Суд полагает, что, принимая во внимание вопиющее противоправное обращение с девятью жителями деревни и их убийство при установленных обстоятельствах операции, проведенной 27 мая 1944 г. (см. пункты 15-20 выше), даже наиболее поверхностное размышление заявителя показало бы, что оспариваемые деяния, по меньшей мере, содержали в себе риск вступить в противоречие с законами и обычаями войны в понимании того времени, а также, в особенности, риск того, что эти действия представляли собой военные преступления, за которые он, как командир, мог понести индивидуальную уголовную ответственность». Изложенные Большой палатой в 2010 г. правила ведения Второй мировой войны, известно, не были прописаны в 1944 г. Фактически по одним и тем же обстоятельствам уголовного дела Кононова палата ЕСПЧ признала факт придания закону обратной силы национальными судами Латвии, при пересмотре дел.

Пересмотр дела в Большой палате не имел законных оснований в соответствии с Регламентом суда. Палата указала, что политические и исторические аспекты дела Кононова не относятся к компетенции суда, однако пересмотр всего решения от 24 июля 2008 г. происходил по заявлению правительства Латвии именно по этим основаниям. Фактически ЕСПЧ признал виновным Кононова за то, что партизаны не сделали – не привели жителей в отряд для судебного разбирательства, но за несовершенные действия Кононов не осужден.

Анализ решения Большой палаты от 17 мая 2010 г. по делу ветерана В.М.Кононова выявил правовые моменты для составления прошения о пересмотре дела в ЕСПЧ на основании ст. 80 Регламента суда – единственно возможного для отмены постановления. В качестве вновь открывшихся обстоятельств имеется довод об использовании Большой палатой неправильного перевода с латышского на английский и французский языки приговоров, в результате которого ЕСПЧ указал обстоятельства, не установленные в приговорах латвийских судов и не вмененные Кононову как преступление. Эти обстоятельства в силу своего характера имеют решающее значение, но не были известны суду при вынесении постановления.

Стороне заявителя это обстоятельство о применении неправильного перевода стало известно только после оглашения постановления 17 мая 2010. (Кононов никого не сжигал 27 мая 1944 г., во время операции находился на околице села, он оправдан в пытках жителей и расстреле Буля и Шкирмантаса, поджоге строений, не признавался он виновным в расстреле военнопленных и т.д.). Например, факты, на которые может ссылаться ЕСПЧ, изложены в приговоре от 3 октября 2004 г. Латгальского окружного суда, а в п.15 постановления они имеют иное описание событий, чем в этом решении.

После ознакомления с описанием событий в постановлении от 17 мая 2010 г. возникает убеждение, что партизанский отряд заявителя действовал не на оккупированной противником территории, не в тылу немцев. Для воспроизведения фактических событий защитой были предоставлены переведенные на английский язык заверенные копии архивных документов того периода. В частности, к прошению о пересмотре приложены сведения латвийского штаба партизанского движения, инструкции и приказы нацистов по уничтожению партизан, сведения об уничтожении деревень в районах, примыкающих к Латвии и в месте действия партизанских отрядов, приговоры партизанских трибуналов, газеты, распространяемые в партизанских отрядах и т. д., документы, имевшие до этого гриф «Совершенно секретно».

Согласимся с мнением авторитетного историка Нормана Дейвиса и признаем, что действительно часть населения Латвии с распростертыми объятьями встретила немцев. В других европейских государствах тоже оказались свои «пятые колонны», жаждущие прихода нацистов, хотя там и не было советской власти. Многие из нацистов Латвии поступали на службу в полицию, различные немецкие вооруженные формирования. С участием этих, освобожденных от коммунистической «кабалы», латышских «патриотов» уже в 1941г. было уничтожено поголовно все местное мирное еврейское население, и в Латвию нацисты свозили на уничтожение евреев со всей Восточной Европы.

Известно, что последней охраной Гитлера был латышский батальон Ваффен СС. Международный военный трибунал в Нюрнберге признал охранные отряды национал-социалистической рабочей партии Германии (СС) преступной организацией. Однако латышские ветераны этой организации до сих пор под охраной властей торжественно отмечают свои нацистские годовщины.

Для них, как и для правительства, очень важно, чтобы их враг Кононов тоже был признан военным преступником. Но были и другие латыши – они сражались с нацистами в рядах Антигитлеровской коалиции. Признает ли Большая палата свои правовые ошибки и захочет ли их исправить, покажет время.


Борис Кагарлицкий

Telegram Вести.UZ Подписывайтесь на канал Вести.UZ в Telegram

Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять
Политика конфиденциальности