Ташкент вполне мог вписаться в историю Нобелевских лауреатов. Но не сложилось…
Так, первым реальным претендентом был патриарх туркестанской медицины Петр Фокич Боровский (1863-1932), военврач, направленный служить в Ташкент в 1892 г.
На территории госпиталя начинающему хирургу и ученому выделили домик под лабораторию для его исследований по бактериологии. С собой из Санкт-Петербург молодой военный врач привез цейсовский микроскоп, оказавшийся первым в обширном Туркестанском крае. И несколько лет П.Ф.Боровский посвятил изучению возбудителей пендинской язвы.
Исследования завершились успехом. В 1895 г. П.Ф.Боровскому удалось обнаружить возбудителя пендинской язвы, им оказались простейшие одноклеточные организмы. Через три года П.Ф.Боровский сделал доклад в Русском хирургическом обществ и подготовил статью для в «Военно-медицинского журнала». Однако открытие врача из далекого Туркестанского генерал-губернаторства подверглось разгромной критике со стороны авторитета того времени Н.Ф.Склифосовского.
Дело в том, что последний вслед за другими европейскими учеными признавал только бактериальную природу пендинской язвы. Презрительная критика сильно ударила по самолюбию П.Ф.Боровского, он вернулся в Ташкент и охладел к бактериологии, полностью посвятив себя хирургии.
Лавры Нобелевского лауреата получил в 1902 г. британец Рональд Росс, который опирался на исследования английского врача У.Б.Лейшмана-отсюда лейшманиоз.
Приоритет русского врача в открытии возбудителя пендинской язвы удалось восстановить основателю советской школы паразитологии Е.Н.Павловскому в 1925 г. при посещении Великобритании. Медицинская общественность этой страны согласилась с доводами Е.Н.Павловского, и пендинка, или лейшманиоз по-английски, теперь называется болезнью Боровского.
После революции П.Ф.Боровский стал одним из организаторов медицинского факультета Ташкентского университета, где в звании профессора заведовал кафедрой госпитальной хирургии. В 1927 г. правительством УзССР он был награжден орденом Трудового Красного Знамени, ему было присвоено звание Героя Труда.
Профессор скончался в своем доме в Ташкенте на улице Гоголя, 75, нашел упокоение на коммунистической карте Боткинского кладбища, могилу его венчает скромный памятник, свойственный эпохе социалистического конструктивизма.
Другим явным претендентом был Борис Грабовский, который в 1928 г. продемонстрировал ташкентцам свое изобретение телефот, прообраз телевидения. На то время он числился скромным лаборантом в Ташгу, где учился.
Самое главное, у советской власти не было денег на развитие проекта, Грабовский не мог себе позволить даже комнату в Питере или Москве, вернулся сначала в Киргизию, потом перебрался в Ташкент.
Грабовский показал в присутствии специальной комиссии с участием ученых как движется трамвай по улице Пушкина. По дороге в Москву аппарат был разбит-его по ошибке направили сначала во Владивосток. Таинственным образом вся техническая документация Б.П.Грабовского из московского Центрального бюро рационализации и изобретательства исчезла.
Вскоре она оказалась в США, где с нею ознакомился эмигрант В.К.Зворыкин, у которого в последующие годы изобретения следовали одно за другим. Его компаньон нашел и вложил в стартап 50 миллионов долларов.
В течение века телевидение произвело революцию в сфере коммуникаций, но среди нобелевских лауреатов вы напрасно будете искать имена русского американца В.К.Зворыкина и советского инженера Б.П.Грабовского. А их учитель профессор вообще Розен погиб в сталинских лагерях.
Другим кандидатом на мировое признание был профессор И.П.Михайловский (1877-1929). Но у заведующего кафедрой физиологии медфака САГУ судьба была очень тяжелой.
Про него можно сказать, что гениальность и безумие – пограничные состояния. Его идеи на десятилетия опередили свое время.
Большая медицинская энциклопедия пишет, что он — автор 49 научных работ, в том числе пяти монографий, является «пионером теоретического обоснования метода гемосорбции».
И.П.Михайловский был участником русско-японской войны, где заслужил воинские награды.
В 1924 г. у профессора И.П.Михайловского умер от скарлатины сын Игорь, что явилось причиной развития душевной болезни несчастного отца. Физиолог И.П.Михайловский верил в Бога и был воцерковленным человеком. Смерть малолетнего сына он воспринял одновременно и как кару Божью, и как незаслуженное наказание, что спровоцировало его на богоборчество. Обезумевший отец мумифицировал труп сына и несколько лет держал его на кафедре, покупая умершему одежду и конфеты. Это психическое расстройство не мешало профессору И.П.Михайловскому плодотворно трудиться в научной сфере и заниматься преподавательской деятельностью.
Смерть близкого человека подтолкнула И.П.Михайловского к концентрации интеллектуальных усилий на изучении гематологии и опытах с переливанием крови. Несомненно, он бы еще сделал много открытий, но, не выдержав его помешательства, от него ушла жена. В 1929 г. он неудачно женился на лживой и двуличной 23-летней студентке Е.С.Гайдебуровой, к тому времени уже бывшей беременной от отчима. Личная жизнь профессора И.П.Михайловского зашла в тупик, и через несколько месяцев он решился на самоубийство.
В.Ф.Войно-Ясенецкий.
Не было никаких шансов на Нобеля в силу жизненных обстоятельств у хирурга, профессора В.Ф.Войно-Ясенецкий. Он, например, пострадал в том числе и по делу о самоубийстве профессора И.П.Михайловского.
Дело в том, что по канонам православной церкви отпевать самоубийц запрещено, и вдова И.П.Михайловского обратилась к В.Ф.Войно-Ясенецкому с просьбой выдать справку для священника храма Александра Невского на Боткинском кладбище о том, что ее муж был психически неуравновешенным человеком. Войно-Ясенецкий по доброте душевной такую справку с заочным диагнозом написал, но она попала в руки милиции, чекисты заподозрили в действиях Е.С.Гайдебуровой и В.Ф.Войно-Ясенецкого сговор и заинтересованность в устранении профессора И.П.Михайловского.
Шел уже 1930-ый год, началась борьба с религией и ее служителями. Следователи подверстали под действия В.Ф.Войно-Ясенецкого политический подтекст: якобы И.П.Михайловский был близок к выдающемуся «открытию, подрывающему основы мировых религий» (И.П.Михайловский на самом деле в своих исследований касался темы границы между живой и неживой материей),- и пресловутая тройка ГПУ отправила В.Ф.Войно-Ясенецкого в ссылку в Архангельск.
Так Ташкент лишился великого хирурга, медицинский факультет — маститого профессора, а верующие — своего пастыря. В 1932 г. коллегия ОГПУ дело пересмотрела, и смерть И.П.Михайловского была признана самоубийством. Но легче от этого никому не стало.
В это время В.Ф.Войно-Ясенецкий как раз готовил к изданию главный труд своей жизни «Очерки гнойной хирургии», впервые вышедший в 1934 г. За нее В.Ф.Войно-Ясенецкий был удостоен Сталинской премии первой степени в 1944 г. И только, для мировой науки он остался безвестным.
Примечательно, что ни Б.П.Грабовский, ни П.Ф.Боровский, ни И.П.Михайловский, ни В.Ф.Войно-Ясенецкий ташкентцами по рождению не были. Но свои труды написали и научные открытия они сделали в Ташкенте, обогащая научную ноосферу города.
Они, конечно, были достойны мировой славы. Но увы, в мире началась эра политизации науки, достижения в СССР потому сдвинули в «тень».
