145 лет назад в августе в Ташкенте появился 31-летний Николай Остроумов (1846-1930). Историк Юрий Флыгин опубликовал дневниковые записи выдающегося просветителя Туркестана о том времени.
Николай Остроумов-сидит второй слева с руководством генерал-губернаторства
-Моя служба отечественному государству началась в 1870 году, в Казанской Духовной академии… В 1877 году я был переведен на учебную службу в Ташкент — на вновь открытую там должность инспектора народных училищ Туркестанского края, причем имелось ввиду проводить в жизнь туркестанских туземцев основы русской государственности и культурные начинания русской администрации Туркестана путем школьного просвещения детей туземцев… в русских правительственных школах, совместно с русскими детьми…
Оглядываясь теперь (1919 год) назад и припоминая прожитые мною в Казани и Ташкенте 50 лет, я считаю себя счастливым, что имел возможность в продолжении полувека наблюдать, изучать и размышлять над жизнью стольких инородческих племен России Европейской и Азиатской…
При переезде из Казани в Ташкент в июле-августе 1877 года мне с моей семьей пришлось провести в пути более месяца: до Самары мы ехали на пароходе, от Самары до Оренбурга — в вагоне железной дороги, а от Оренбурга до Ташкента (1736 верст) в тарантасе на лошадях и верблюдах. Этот утомительный переезд мы перенесли без больших недомоганий и без особых злоключений, и в Ташкент благополучно прибыли 23 августа.
На третий день по приезде мы заняли постоянную квартиру на бывшем Лагерном проспекте (теперь Пушкинская улица), в доме купца Комарова, а 26 августа, в 12 часов дня, я представлялся Туркестанскому генерал-губернатору, генерал-адьютанту К.П.Кауфману, который приветливо принял меня, пригласил к завтраку и во время завтрака все время вел разговор со мной об образовании инородцев в Казанском крае…
Протекающий по русскому городу большой арык Чаули служил как бы водоразделом между двумя половинами этого города. Новая, еще мало застроенная в 1877 году “Зачаулинская часть” начиналась с гимназической площади и тянулась по левой стороне арыка, не отличалась благоустроенностью.
Красивого гимназического сквера и городского сада, примыкающего к этому скверу тогда еще не было (гимназический сад был засажен при генерал-губернаторе Черняеве; из посаженных в сквере деревьев особого внимания заслуживают ветвистые карагачи, отличавшиеся необыкновенно пышной верхушкой, не пропускавшей сквозь густую листву дождевую влагу и дающей густую тень). Не обустроены были и улицы, входившие в Зачаулинскую часть, которые в последствии образовали лучшую часть города. А в описываемое время не только улицы, но даже тротуары не были вымощены, и деревья, окаймляющие тротуары, не успели еще разрастись и давать густую тень проходившим по тротуарам.
Гимназических зданий, занимающих своим фасадом два квартала, тогда не было, равно как не было зданий военного собрания, государственного банка, аптеки Каплан и других больших домов, украшающих улицы Зачаулинской части.
Общее число жителей в русской части Ташкента в конце 1877 года было невелико — около пяти тысяч, не считая войск. Татары и евреи составляли незначительный процент в русском населении, а иностранцы-европейцы встречались только как проезжие путешественники…
Улицы городские не представляли интереса, потому что замечательных зданий в городе не было; гулять по улицам днем было душно, но зато вечером, особенно при лунном освещении, ташкентские улицы были относительно красивы, образуя своими тополями красивую перспективу. И после дневной духоты посидеть на улице вечером, на открытом воздухе было очень приятно.
