Оказывается, в США ещё остались здравомыслящие люди.
Так, авторитетный американский политолог Патрик Бьюкенен заявил: «Украина была частью России на протяжении всего XIX и почти всего XX века, и ею руководили из Москвы. Это обстоятельство никогда не вызывало озабоченности у США, которые находятся на расстоянии 5 тыс. миль от этих стран».
Вещь, очевидная для всех, кто учил историю в школе или помнит, каким был мир всего каких-то 40 лет тому назад.
Вообще-то Бьюкенен мог бы копнуть чуть глубже и ошарашить своих американских читателей информацией о том, что Украина управлялась из Москвы и в XVIII, и во второй половине XVII века, но и тогда, вопреки басням украинских националистов-фальсификаторов, вовсе не была завоёвана и колонизирована, а лишь воссоединилась с Русью после долгой разлуки. Правда, в те времена это не могло никак заботить США, поскольку никаких США в XVII веке не существовало.
Этот факт, может быть, трудно принять людям, для которых история началась с мультиков Диснея, но спор о судьбе Украины старше всех политических теорий и понятий, которые сохраняют хотя бы какую-то актуальность в современном западном мире. Он не имеет никакого отношения ни к проблемам колониализма и деколонизации, ни к борьбе авторитаризма и демократии. Тут наш черёд сказать «это другое». Собственно, эту мысль почти два века назад выразил Пушкин:
«Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы».
Этот вопрос может быть разрешён только в духе русской истории — той истории, в которой Россия то теряла Украину, то вновь обретала. Пытаться решить дело в пользу фантома антирусской Украины — значит отрицать право России на существование, исходить из возможности убрать Россию с мировой шахматной доски.
Патрик Бьюкенен, разумеется, не из тех людей, которые стремятся делать России или любой иной стране бесплатные подарки. Однако он, по-видимому, понимает ограниченность американских возможностей, в свете которой попытки США цепляться за итоги распада СССР как за абсолютную геополитическую ценность кажутся рискованным капризом, не основанным на реальных интересах страны. Почему же этого не понимает администрация в Вашингтоне?
К сожалению, пока на выздоровление американского общественного мнения и политического сообщества рассчитывать не приходится. Оптимизм тут может быть основан лишь на том, что и в лучшие дни Америке, при всей её заносчивости, всё-таки приходилось отступать.
И как знать, может быть, дальнейшее углубление противостояния с Китаем или иных проблем увядающей сверхдержавы заставит США внезапно выбросить в мусорную корзину своих украинских сателлитов, как это ранее произошло с их афганскими коллегами.
Игорь Караулов
