В Алмалыке, в советское время, была улица Бориса Наследова и памятник основателю узбекской школы рудной геологии.
Улица в годы независимости название поменяла, памятник еще долгое время стоял. О его судьбе чуть ниже. А пока расскажем о жизни и деятельности человека, открывшего несметные богатства.
Родился Борис Николаевич Наследов в 1885 году в крепости Петро-Александровск, ныне Турткуль, – в семье казачьего есаула. После Оренбургской гимназии поступает в Петербургский университет, уже через год, выдержав конкурсный экзамен, переводится в Горный институт.
О студенческом периоде своей жизни Наследов сообщает следующее: “С этого времени (с 1905 г., В. Ф.) жил и учился одно время на небольшую стипендию от казаков и на свои заработки, от родителей вполне независимо. В 1911 году женился на Вере Михайловне Сотниченко, кубанской казачке, закончившей в это время Цандеровский институт в Петербурге”.
Всю свою дальнейшую жизнь, Борис Николаевич посвятил геологии. Ещё будучи студентом, как он сам пишет в свой автобиографии: “ежегодно выполнял самостоятельные исследования и разведки в качестве практиканта-студента от различных учреждений, а главным образом в Казахских степях и Южном Урале”.
После революции были Омск, Иркутск, Москва, Ленинград, в 1929 году Борис Николаевич переводится на родину в Ташкент. А вскоре большая группа геологов, возглавляемая Наследовым, отправляется в Кураминские горы, в урочище реки Ангрен. Предположения и расчёты Бориса Николаевича подтвердились, здесь были обнаружены богатейшие запасы подземных ископаемых.
В своей академической монографии «Карамазар», – так, довольно зловеще, в переводе “Чёрное кладбище”, называлась эта местность, – Наследов описал и нанес на карту 393 месторождения ценнейших элементов таблицы Менделеева — медь, цинк, свинец, золото и первое в Советском Союзе месторождение урана.
В самом начале экспедиции, в указанных Наследовым местах, были построены три базы: первая — у подножья Кураминского хребта, вторая — на полуторатысячной высоте, в лощине Бозымчак, третья — где-то за снеговой линией: открытие же было сделано недалеко от второй базы.
Борис Николаевич поднялся туда в середине мая 1930 года. Уже в полную власть вступила горная весна: склоны покрылись цветущими растениями, днем было довольно жарко, а по ночам замерзала вода в ведре.
Маршруты начались, – судя по записям в блокноте Наследова, – 18-го числа, а через пять дней поисков Наследов увидел то, что предполагал, когда инициировал экспедицию.
Уже вечерело, когда перед его глазами гора Бозымчак засветилась в лучах заходящего солнца сиреневым цветом. Это были скарны – сопутствующие рудам темноцветные породы.
По расчётам геолога, они должны были содержать золото и медь. Что вскоре и подтвердилось. Но было совершено и ещё одно открытие – на стыке археологии и геологии.
Спускаясь по крутому склону, горный разведчик наткнулся на искусственную расщелину, вырытую очень и очень давно – как было позже установлено около десяти тысяч лет назад. Здесь была древняя шахта, понял Наследов.
В дальнейшем, Борис Николаевич часто натыкался на “закопушки”, как назвал он эти выработки. Его опытный глаз время от времени натыкался то на шурф, то на штольню, а однажды ему попалась настоящая шахта с крепью. Рядом валялись странной формы кайла, черепки какой-то посуды. Следы древних “рудознатцев”.
В одной из своих работ Борис Николаевич написал: “По следам рудокопов далёкого прошлого всюду идут теперь наши проспекторы, геологи разведчики, подготовляющие на развалинах былой горнопромышленности новые рудные вазы для нашей социалистической тяжёлой индустрии”.
Так совершилось это великое открытие в Кальмакырских горах.
Сегодня Алмалыкский горно-металлургический комбинат – одно из главных и крупнейших промышленных производств Узбекистана.
Борис Николаевич в 1932 году, назначается директором Карамазарского НИИ в Ленинабаде, непосредственно курируя разработку открытых им месторождений. Затем пять лет, с 1934 по1939 год он трудится в Комитете по науке Узбекской ССР, является профессором Самаркандского и Среднеазиатского (Ташкентского) университетов.
В 1933 году выполнял, в качестве начальника отряда, экспедиционные исследования в Зерафшанских горах, в 1934 году по поручению Академии Наук СССР исследовал Чирчик-Ангренский район.
В ноябре 1942 года, Борис Николаевич Наследов после тяжёлой болезни скончался. Очевидно на здоровье выдающегося учёного-геолога сказалось долгое нахождение в радиационной зоне при разведке урановых руд.
Вот что было написано об этом человеке в журнале “Природа”: “Покойный Борис Николаевич Наследов был не только крупным специалистом и знатоком рудных месторождений, но и прекрасным организатором поисковых и разведочных работ и учёным с большим кругозором. Он энергично руководил их разведкой, одновременно налаживал научные исследования, принимал горячее участие в подготовке кадров геолого-разведчиков и писал популярные брошюры и очерки. Был автором неплохих стихов и пейзажей, темой которых являлись любимые им горы”.
Имя Наследова увековечено в названии минерала “Наследовит”, открытого им в местности Сардоба, в Кураминских горах.
Имя Наследова стоит в одном ряду с открывателями золотого Мурунтау, газового месторождения под Бухарой. Но он был первым!
Памятник человеку подарившему государству несметные богатства, долгое время стоял перед администрацией АГМК. Часто посещая по служебным делам этот город, я неизменно проезжал мимо него. И, вдруг, несколько лет назад, на привычном месте памятник не увидел-чрезвычайно огорчился.
В прошлом году неожиданно снова встретился с каменным Наследовым. Оказалось, что его, к счастью не уничтожили, а перенесли. Два года назад, посещая один из рудодобывающих карьеров, неожиданно увидел стоящую на холме прямо на краю карьера пропажу.
Честно, скажу, двойственное чувство возникло у меня. Поставлен памятник в месте, где этим человеком было совершено великое открытие, и в то же время там куда посторонним вход запрещён. Ну, хоть не выбросили…
Можно, переименовать улицу, уничтожить памятник или спрятать его от людских глаз. Но память о славном советском ученом и том героическом времени подъема индустрии, которая и сегодня служит фундаментом, всей экономики Узбекистана, уничтожить нельзя.
Спасибо Владимиру Фетисову за слова: “Можно, переименовать улицу, уничтожить памятник или спрятать его от людских глаз. Но память о славном советском ученом и том героическом времени подъема индустрии, которая и сегодня служит фундаментом, всей экономики Узбекистана, уничтожить нельзя.” ——————————————————————————————- память о выдающихся русских людях в Узбекистане, к сожалению, уже стёрта – не все читают Владимира. Ташкент стал Тошкентом и моего города, в котором Я прожил до 50 лет, уже практически нет.