Согласно известному изречению, истории как науки не существует, а есть набор мифов, удобных для правящего режима. К этому можно добавить: и приемлемых для общества.
Согласно известному изречению, истории как науки не существует, а есть набор мифов, удобных для правящего режима. К этому можно добавить: и приемлемых для общества.
История в известной степени вообще очень «мифологична», ведь неспециалист далеко не всегда может проверить правильность тех или иных тезисов, да и просто сверить факты. В архивы или научные библиотеки «простой обыватель» не пойдёт (да и не факт, что его туда пустят), в лучшем случае пороется в Интернете. Подобная картина наблюдается не только у нас, своя историческая мифология есть практически в каждой стране.
Например, французы до сих пор празднуют «победу под Москвой», т.е. в Бородинской битве. Есть на Западе и свои «чёрные мифы», активно поддерживаемые диссидентствующими «альтернативными историками».
Например, что французов, голландцев, бельгийцев в Вермахте и войсках СС было больше, чем в Движении Сопротивления.
В России ситуация усугубляется тем, что ещё не так давно существовала практика «замалчивания» отдельных исторических сюжетов и тем. Во многом из-за этого с наступлением эпохи гласности стали столь популярными многочисленные публицистические «квазиисторические сочинения».
На первый взгляд, авторы таких сочинений способствуют ликвидации белых пятен нашей истории, включая, естественно, и Великую Отечественную войну. На самом же деле они лишь помогают поддерживать существующие и формируют новые исторические «чёрные мифы».
Технология создания подобных квазиисторических произведений предельно проста. Всё, написанное по теме ранее, объявляется несостоятельным, не заслуживающим никакого доверия. Взамен этого предлагается собственная, оригинальная или не очень, теория, призванная объяснить всё и вся (Сталин сам собирался нападать на Европу;
Красная армия, народ в целом не хотели сражаться за «враждебный режим», победили «вопреки Сталину» и т.д.). Затем собираются, чаще всего из открытых источников, а то и просто «из Интернета» все факты и фактики, которые хоть как-то подтверждают выдвинутую теорию.
При этом обычно используются не слишком корректные, мягко говоря, приёмы, типа выдёргивания цитат из контекста. Квазиисторические сочинения обычно крайне полемичны, причём авторы их спорят с некими абстрактными персонажами – «коммунистическими историками» или «советскими пропагандистами».
Кто конкретно имеется в виду, как правило, не указывается. Получается, что «коммунистический историк» – персона секретная, фигуры не имеет. Прямо как у Салтыкова-Щедрина. В результате получаются произведения наподобие пресловутого «Ледокола».
Такая публицистика остаётся «модной» многом из-за недостатка публичности политики. Кроме этого, для нас по-прежнему актуальна проблема выбора пути. Общество, как и 20 лет назад, дезориентировано, и многие граждане, не имея чёткого ответа на вопрос, куда двигаться дальше, видят образ будущего в советском прошлом. Как говорится, невероятно, но факт.
Соответственно, и тогда, и сейчас, исторические (или околоисторические) дискуссии напоминали и напоминают политические баталии. Несложно заметить, что оценки прошлого либералами-западниками и патриотами-«почвенниками» обычно диаметрально противоположны. Это одинаково относится к истории и царской России, и СССР.
Дезориентировано в данном случае не только общество, но и государство. Оно часто апеллирует к советскому прошлому (празднование Дня Победы, недавнего Дня памяти и скорби, юбилея полёта Гагарина и т.д.), а с другой стороны, пытается это прошлое пересмотреть, а то и перечеркнуть.
В этом смысле показательно сосуществование двух государственных органов: Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России и Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Комиссия, не имеющая ни денег, ни полномочий, ни рабочего органа, фактически бездействует.
Из реальных её достижений можно отметить лишь издание нескольких сборников научных трудов и проведение нескольких конференций. А также, как отметил один из членов этой комиссии, директор Института всеобщей истории РАН академик А.О. Чубарьян, «удалось развеять опасения, будто она сможет превратиться в орган цензуры».
Достижение, прямо скажем, сомнительное.
В то же время президентский совет демонстрирует завидную активность. Достаточно вспомнить разработанные им «Предложения об учреждении общенациональной государственно-общественной программы «Об увековечении памяти жертв тоталитарного режима и о национальном примирении». По мнению многих «патриотических» публицистов и историков, эта деятельность, как минимум, не способствует развенчанию существующих мифов о войне и советской истории в целом.
А работа cовета вступила в жёсткое противоречие с деятельностью (точнее, бездействием) Комиссии по фальсификации истории.
Создавшееся положение – следствие отсутствия у государства чёткой исторической политики, которая, несмотря на все опасения по поводу восстановления цензуры, должна быть. И существует во всех цивилизованных государствах.
Как отметил в своём выступлении на организованном Литературно-философской группой «Бастион» в мае сего года круглом столе «Украденная Победа: тёмные мифы о Великой Отечественной войне» Павел Данилин (главный редактор портала Kreml.org, по образованию историк, соавтор одного из вузовских учебников истории), в Пентагоне существует целый отдел, занимающийся экспертизой сценариев художественных и документальных фильмов.
И если тот или иной фильм не соответствует требованиям Минобороны США, съёмочная группа полностью лишается какой-либо поддержки (не говоря уже о грантах).
Известны случаи, когда батальные сцены американских исторических фильмов снимались за границей: Пентагон отказывал киношникам в предоставлении полигонов и старой военной техники для съёмок. И никто в Штатах, да и других странах, по поводу цензуры не возмущается.
У нас же Минобороны и Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям вполне могут предоставить финансовую помощь создателям «Сволочей», «Штрафбатов» и прочей весьма неоднозначной кинопродукции. А потом сетуем по поводу живучести тёмных мифов о войне.
Что же делать? Исчерпывающий, как представляется, ответ на этот вопрос дал в своё время Владимир Путин, в одном из своих выступлений заявивший, что историю надо, прежде всего, изучать, а не оценивать. Как говорится, ни убавить, ни прибавить.
