Узбекский политолог Владимир Парамонов убежден, что внешняя политика России после рокировки в Кремле «должна претерпеть серьезные, если не сказать кардинальные изменения». А потому он взялся курировать виртуальный экспертный форум «Советы Владимиру Путину».
Узбекский политолог Владимир Парамонов убежден, что внешняя политика России после рокировки в Кремле «должна претерпеть серьезные, если не сказать кардинальные изменения».
А потому он взялся курировать виртуальный экспертный форум «Советы Владимиру Путину» в надежде, что рекомендации его коллег будут «учтены командой вновь избранного президента РФ». И вот что из этого пока получилось.
Александр Собянин (Россия), руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества: на данном этапе главным направлением внешней политики для России, на мой взгляд, является создание Евразийского Союза – единого большого государства с Казахстаном и Белоруссией.
Причем, самым важным показателем успешности дерзкого евразийского проекта является вопрос идеологической цели. Эта цель должна быть не экономической, а гуманитарной: в новом Союзе важнейшей ценностью должна быть справедливость – справедливость социальных отношений и общественного устройства.
И тогда сразу будет видно, насколько будет сложно перейти к справедливому обществу от нынешней лицемерно-циничной системы в наших странах.
В свою очередь, важнейшими экономическими задачами должны быть инфраструктурные проекты по строительству новых железных и бетонных автомобильных дорог, а также по созданию международного гидроэнергетического консорциума с участием ОАО «Русгидро» и ОАО «Интер РАО».
Такой консорциум с российским участием снимет неразрешимые сейчас противоречия между богатыми водой Киргизией и Таджикистаном и зависимыми от воды Узбекистаном и Казахстаном.
Евгений Винокуров (Россия), доктор экономических наук, директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития: С моей точки зрения, принципиально важный вопрос заключается в том, что европейская интеграция и постсоветская интеграция не должны рассматриваться как взаимоисключающие. Наоборот, в идеальном случае регионализм в рамках ТС и ЕЭП может быть комплементарен цели интеграции с Европейским союзом.
Например, глубокая переработка техрегламентов и стандартов в рамках ЕЭП закладывает основу для гармонизации технического регулирования ЕЭП и ЕС. Тем более, что и сам ЕС продвигает региональное сотрудничество между странами-соседями.
Присутствие Европейского союза в качестве внешнего партнера могло бы быть полезным для смягчения постоянных препятствий для постсоветской интеграции: дефицита доверия между постсоветскими странами и проблем, связанные с естественным доминированием Российской Федерации.
Сотрудничество с Европейским союзом обычно подразумевает значительный уровень восприятия европейских институтов (например, сближение стандартов), что могло бы быть полезным и для сотрудничества между самими странами постсоветского мира.
Оптимальным инструментом реализации подобной стратегии могла бы стать Зона свободной торговли (ЗСТ) между Таможенным союзом и Евросоюзом (в западной торговой терминологии deep and comprehensive free trade area, DCFTA), включающая, помимо собственно торговых вопросов, договоренности по гармонизации законодательства, гармонизации технического регулирования, либерализации движения капитала и безвизовому режиму.
Восточный вектор интеграции принципиально отличается от западного. Цели интеграции с Евросоюзом более амбициозны – глубокое и всеобъемлющее соглашение о свободной торговли ЕС-ТС, гармонизация законодательства и технического регулирования, безвизовый режим, оптимальное решение вопроса по интеграции Украины.
В случае с Восточной и Юго-Восточной Азией ситуация другая, и цели менее амбициозны – свободная торговля с некоторыми странами (Вьетнам может выступить в качестве пилотного проекта, а первая крупная ЗСТ напрашивается с Южной Кореей), качественное расширение трансграничной инфраструктуры (нефте- и газопроводы, передача электроэнергии, порты и аэропорты, телекоммуникации), расширение социально-культурного взаимодействия.
Игорь Пиляев (Украина), доктор политических наук, профессор: новая повестка дня внешней стратегии России должна исходить из ее ключевой интегрирующей роли для постсоветского, паневропейского и евразийского пространств.
Конфуцианские принципы совместного развития, глубинных изменений, гармоничного мира, совместной ответственности, активного участия за двадцатилетие бурного китайского роста и усиления «азиатских тигров» доказали миру не только свою непреходящую мудрость, но и конкурентоспособность, принципиальную кооперативность и комплементарность с европейскими ценностями.
В этой связи макроцивилизационная и геостратегическая миссия России ныне видится в стыковке двух успешно зарекомендовавших себя в мировом масштабе систем ценностей – европейской и конфуцианской – прежде всего по линии эффективного обмена энергии на технологии, свободы перемещения товаров, капиталов, услуг, а с учетом демографических ограничителей и интересов национальной безопасности, – также трудовых ресурсов. Стратегическими партнерами России по проекту указанной стыковки могли бы выступить, например, Казахстан, Монголия и Южная Корея.
Однозначно недопустимым для России как великой державы, несовместимым с ее трансконтинентальной и глобальной миссией было бы продолжение сдачи позиций российских диаспор на постсоветском пространстве за энергетические либо иные прагматические интересы деловых элит. Диаспора ближнего зарубежья должна рассматриваться Россией не как балласт или проблемный фактор в отношениях со страной пребывания, а как ценнейший, активный и потенциально воспроизводимый ресурс добровольной, взаимовыгодной интеграции постсоветского пространства.
Станислав Чернявский (Россия), директор Центра постсоветских исследований МГИМО(У) МИД РФ, доктор исторических наук: особое значение для России имеет последовательная реализация достигнутых договоренностей по созданию Единого экономического пространства (ЕЭП) России, Белоруссии и Казахстана. В этих целях необходимо:
– обеспечить высокую поступательную динамику интеграционного взаимодействия, основанного на углублении понимания странами-партнерами общности своего будущего как участников экономического объединения наднационального уровня; добиваться реалистичного формулирования промежуточных целей сотрудничества в сфере ТЭК, инновационного, агропромышленного, добывающего и обрабатывающего комплексов и планомерной их реализации; активизировать участие частного бизнеса в расширении кооперации в реальном секторе экономики стран-партнеров;
– придерживаться взвешенной позиции в отношении возможных инициатив по расширению членства в ЕЭП с учетом политического контекста, а также противоречий в руководстве потенциальных стран-кандидатов; разработать для этих стран программу «переходного периода», а также набор требований соответствия уровню членства в ЕЭП, выполнение которых должно носить обязательный характер;
Владимир Парамонов: Поддерживая в принципе позицию Игоря Пиляева, я бы, тем не менее, добавил, что, на мой взгляд, цементирующим звеном для России в процессах евразийской интеграции является не только Украина, но такая важная страна Центральной Азии как Узбекистан, и такой важный институт как ШОС.
При этом, мне представляется, что принципиально многое зависит от позиции Китая и его готовности поддержать политически, экономически и с точки зрения безопасности постсоветский формат интеграции. На это должны быть ориентированы значительные усилия со стороны России и ее центральноазиатских партнеров.
