Бандеровцы стреляли в спину уже 22 июня

Министерство обороны России обнародовало секретные документы о начале Великой Отечественной войны.

Немецкая карта начала войны

В их числе первые директивы высшего военного командования СССР, приказы по военным округам, наградные листы и трофейная немецкая карта с планом «Барбаросса».

Вот как вспоминали участники первые дни войны

ИВАНОВ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ

генерал-майор

В 1941 г. — начальник штаба 6-й Армии

Киевского особого военного округа

(Юго-Западного фронта)

«Несмотря на безусловные признаки крупного сосредоточения немецких войск, командующий войсками Киевского особого военного округа запретил выдвигать части прикрытия, приводить войска в боевую готовность, а тем более усиливать их даже после начала обстрела госграницы и налетов авиации ночью с 21 на 22 июня 1941 г. Только днем 22 июня это было разрешено, когда немцы уже перешли госграницу и действовали на нашей территории.»

«К рассвету 22 июня начали появляться бежавшие с госграницы семьи пограничников и некоторые жители. В городе началась стрельба из некоторых домов и с колоколен по улицам города. Пойманные с оружием оказывались украинскими националистами.

С рассветом начали поступать сведения о высадке немецких десантов восточнее, юго-восточнее и южнее г. Львов. Высланные в эти районы разведгруппы ничего не находили в них. Сведения о десантах за все месяцы начального периода войны оказывались ложными, только нервировали войска и распыляли наши силы на ненужную разведку. Не исключено, что такие данные передавали немецкие агенты, засланные к нам заранее. Мною был поставлен вопрос о разрешении сделать еще одну попытку прорваться организованно в ранее предложенном направлении.

«…было принято решение замазать знаки на танке грязью и двигаться по дороге на Смела днем с закрытыми люками вместе с немецкими машинами, которые изредка проходили по дороге.

Эта маленькая хитрость удалась, и мы днем двигались от Звенигорода на Шпола, причем немецкие регулировщики давали нам дорогу.

Надеясь и в дальнейшем безнаказанно двигаться с немцами, мы выехали на дорогу, идущую от м. Смела на Черкассы.

Танк дошел по дамбе до взорванного моста, но был обстрелян немецкой артиллерией зажигательными снарядами, при развороте сполз с дамбы и наполовину затонул.

Вместе с экипажем мы вышли из танка и через час, перейдя болото, соединились со своими частями на участке 38-й армии.»

ФОМИН БОРИС АНДРЕЕВИЧ

генерал-майор

В 1941 г. — начальник оперативного отдела штаба 12-й Армии Белорусского особого военного округа

(Западного фронта)

«К 21 июня на 400-километровом фронте вдоль государственной границы (на расстоянии от 8 до 25-30 км от нее) было сосредоточено полностью 13 стрелковых дивизий, 14-я была на подходе в районе сев.-зап. опушки Беловежской пущи.

На глубине 250-300 км находилось еще 6 стрелковых дивизий, из них 4 – в движении.»

«Оборона границы до начала боевых действий дивизиями не занималась. Радиостанции в управлениях армий бомбежкой были разбиты.

Управление приходилось осуществлять офицерами связи, связь поддерживалась самолетами У-2, СБ, бронемашинами и легковыми машинами.»

«Трудность поддержания связи при помощи только подвижных средств связи заключалась в том, что и эти средства были очень ограничены. Кроме того, авиация противника уничтожала эти средства как в воздухе, так и на земле.

Достаточно привести такой пример: 26 июня нужно было передать боевой приказ армиям об отходе их на рубеж р. Шара и далее через Налибокскую пущу.

Для доставки шифрованного приказа мною в каждую армию было отправлено по одному самолету У-2 с приказанием сесть около КП и вручить приказ; по одному самолету СБ в каждую армию с приказанием сбросить около КП парашютиста с шифрованным приказом для вручения; и по одной бронемашине с офицером для вручения этого же шифрованного приказа.

Результаты: все У-2 сбиты, все бронемашины сожжены; и только на КП 10-й армии с СБ были сброшены 2 парашютиста с приказами. Для выяснения линии фронта приходилось пользоваться истребителями.»

ЗАШИБАЛОВ МИХАИЛ АРСЕНТЬЕВИЧ

генерал-майор

В 1941 г. — Командующий 86-й стрелковой дивизией 5-го стрелкового корпуса 10-й Армии Белорусского особого военного округа (Западного фронта)

«В час ночи 22 июня 1941 года Командиром корпуса был вызван к телефону и получил нижеследующие указания — штаб дивизии, штабы полков поднять по тревоге и собрать их по месту расположения. Стрелковые полки по боевой тревоге не поднимать, для чего ждать его приказа.»

«Начальнику штаба дивизии приказал связаться с пограничными комендатурами и заставами и установить, что делают немецко-фашистские войска и что делают наши пограничные комендатуры и заставы на Государственной границе СССР.

В 2.00 начальник штаба дивизии доложил сведения, полученные от Начальника Нурской пограничной заставы, что немецко-фашистские войска подходят к реке Западный Буг и подвозят переправочные средства.»

«После доклада начальника штаба дивизии в 2 часа 10 минут 22 июня 1941 года приказал подать сигнал “Буря” и поднять стрелковые полки по тревоге и выступить форсированным маршем для занятия участков и районов обороны.

В 2.40 22 июня получил приказ вскрыть пакет Командира корпуса, хранящийся в моем сейфе, из которого мне стало известно – поднять дивизию по боевой тревоге и действовать согласно принятому мной решению и приказу по дивизии, что мною было сделано по своей инициативе на час раньше.»

Свидетельства подвига

На сайте Минобороны опубликовано множество документов по Киевскому, Ленинградскому и Западному особым военным округам: приказы, черновики приказов, разведсводки, донесения, оперативные сводки, наградные листы – уникальные свидетельства, позволяющие прикоснуться к трагическим и героическим событиям тех дней. Часть документов написана карандашами на тетрадных страницах.

Особое внимание привлекают наградные листы.

В одном из них летчик-истребитель младший лейтенант Степан Здоровцев президиумом Верховного совета СССР был награжден званием Герой Советского Союза. В пояснении указывается, что Здоровцев “в воздушном бою 26.6.41, израсходовав патроны, отрубил винтом оперение самолета противника, самолет противника сгорел”. Летчика навечно зачислили в списки его эскадрильи, наградную грамоту вручили жене.

В другой наградной грамоте рассказывается, что красноармеец Иосиф Кочиев, заняв позицию в не полностью оборудованном ДОТе, в течение суток оборонял переправу от наступления противника. Кочиев продолжал сдерживать немцев, даже когда ДОТ был расколот снарядами. Представлен к ордену “Красной Звезды”.

Из еще одного документа можно узнать, что командир орудия Иван Андреев, прикрывая выход из боя своих частей, вместе с наводчиком вел огонь по немецким танкам с открытой огневой позиции. Расчету удалось уничтожить 10 танков врага. Командир пал смертью храбрых и был представлен посмертно к Ордену Красного Знамени.

Заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов пишет по этому поводу:

“Основные темы, которые сейчас фальсифицируются, – это тема начала войны, “пакта Молотова-Риббентропа”; тема неисчислимых жертв в войне, которые якобы явились следствием слабости СССР, его неготовности к военным действиям и позиции советского руководства, которое якобы не ценило жизнь простого человека. Предпринимается массированная атака на объективную историческую реальность, попытка заменить факты вымыслом. Атака идет по разным направлениям и достаточно активно. Опубликование документов особенно важно и ценно, поскольку именно настоящие исторические факты могут стать очень важным фундаментом в защите исторической памяти”.