18+
28 Марта 20:53
Вести.UZ | Новости Узбекистан, Россия, Казахстан, Украина, Беларусь

Классик узбекского театра с 15 лет играл в «Ревизоре»

Исполнилось сто лет замечательному узбекскому актеру театра и кино, ветерану войны и труда, народному артисту СССР, лауреату Государственных премий, кавалеру многих правительственных наград Наби Рахимову.

Исполнилось сто лет замечательному узбекскому актеру театра и кино, ветерану войны и труда, народному артисту СССР, лауреату Государственных премий, кавалеру многих правительственных наград Наби Рахимову.

Указом Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова в 2008 году он был посмертно удостоен ордена «Буюк хизматлари учун» («За выдающиеся заслуги»).

Если полистать страницы свободной энциклопедии – Википедии, то там можно наткнуться на любопытный факт из его биографии. В графе «гражданство» указаны – Российская империя, СССР, Республика Узбекистан.

Да, ему довелось жить в разные исторические эпохи, пришедшие на двадцатый век, который был полон бурными событиями в сфере политики, государственности, науки, культуры и социальной жизни.

Наби Рахимович появился на свет осенью 1911 года в Коканде, который издавна считался городом поэтов, музыкантов, клоунов, дорбозов (канатоходцев) и аскиячи (острословов). И, конечно, искусных ремесленников и художников, купцов и кулинаров.

В семейном архиве Рахимовых сохранилась трехчасовая рабочая видеозапись передачи Узбекского телевидения, где Наби-ака в канун своего 80-летия предстает перед зрителями дома и в театре, радиостудии и киностудии, на встрече со зрителями и просто на улице.

Например, на базаре, где каждый его узнает, наперебой предлагает кто пиалу чая, кто лепешки, кто дыню или виноград. Тут же разговор превращается в аскию. Улыбки сияют на всех лицах, а тем временем актер принципиально рассчитывается за товар, благодарит своих почитателей, прижимая руки к груди.

Прокручиваю ту видеокассету и отмечаю для себя, какая цепкая была память у Наби-ака, а без этого профессиональному актеру не обойтись, если учесть, что на сцену он выходил вплоть до своей смерти, когда ему перевалило за 83 года…

С какой теплотой он вспоминал о своей кокандской махалле, которая пересекала расстояние от моста Гишкупрук до площади Чорсу, где находились торговые ряды, чайханы, мастерские ремесленников, парикмахерские, тандыры хлебопеков и, что очень запомнилось мальчишке Наби, место сбора детворы – там, где делали музкаймок – мороженое.

С младых ногтей он помогал отцу, а после смерти его – старшему брату Таджибаю чинить замки, керосиновые лампы, паять ведра, тачать сапоги и клеить резиной прохудившиеся галоши. Приходилось возиться с велосипедами и даже допотопными (по современной мерке) мотоциклами. К вечеру откуда-то раздавались звуки ная – узбекского чубука, свирели.

Все вокруг знали, что за дело взялись Абдукадыр и Ахмаджан – знаменитые по тем временам музыканты. Вскоре их сменяли звуки ногора и дойры, начинались выступления дорбозов – канатоходцев, а неподалеку в парковой чайхане собирались на мушоиру – на состязания поэты и аскиячи – острословы.

Где-то по соседству звучали мелодии дутара, гиджака и чанга, а нередко и скрипки, неведомо откуда попавшей в ферганские края.

Словом, с детства музы приласкали кокандца, которого родители нарекли «Наби», что в переводе означает «пророк», и предрекли ему достойную профессию артиста. Как вспоминал Н. Рахимов, при местном женском клубе организовали самодеятельный театр, где выступали Мухиддин Кары-Якубов, Тамара Ханум, ее сестры Гавхар и Лиза, Соиб Ходжаев и многие другие, которые затем прославили узбекское искусство на весь мир.

Вскоре их ряды пополнили молодые дарования, окончившие узбекскую студию, организованную в 1924 году в Москве при Театре Евгения Вахтангова. А 15-летний Наби Рахимов начинал играть на кларнете в духовом оркестре, где было 15 человек, и параллельно в драмкружке, где ставили даже гоголевского «Ревизора».

К тому времени в Самарканде, ставшим первой столицей Узбекистана, началась организация профессионального театра «Сайёра», имевшего, как вспоминал Н. Рахимов, летний и зимний залы.

Туда пригласили начинающих артистов из Коканда, Бухары, Ташкента и других городов. Костяк составили Соиб Ходжаев, Алим Ходжаев, Шукур Бурханов, Амин Турдыев – будущие известные актеры союзного и мирового масштаба.

В тот Узбекский драматический театр имени Хамзы (ныне Национальный академический театр драмы Узбекистана), располагавшийся тогда в Самарканде, 18-летнего Наби привел прославленный комик Миршохид Мирокилов, будущий народный артист Узбекистана.

По его воспоминаниям, это был стройный худой юноша в тюбетейке, рубашке-яхтак, в полосатом чапане и в сапогах. Впрямь, настоящий франт, умевший красиво носить любую одежду.

Если спросите артиста, что труднее всего делать, то он скорее скажет: «Легко заставить плакать зрителя, зато труднее его рассмешить…». А вот Наби Рахимов мастерски делал и то, и другое. Где бы он не находился, всегда нес с собой радость и смех, а неизменным спутником была его добрая улыбка.

А с какой теплотой говорил Наби-ака о коллегах, которых он считал своими наставниками. Это Маннон Уйгур, Етим Бабаджанов, Абид Джалилов, Аброр Хидоятов, Шариф Каюмов, Гуламназир Исамов, Мария Кузнецова (русская актриса, прекрасно игравшая на узбекском языке), Масула Кариева, Сара Ишантураева:

– Хамзинский театр стал по существу моим местом работы и университетом. Они были моими коллегами и одновременно педагогами. У них учился, как стоять и двигаться на сцене, вести диалог или молчать по ходу пьесы, мимикой изображать эмоции. Иначе говоря, искусству перевоплощения…

Из мемуаров народного артиста Узбекистана Амина Турдыева:

– Впервые я увидел Набижона в Самарканде. Издалека он показался мне неразговорчивым, и я пригласил его к дастархану. Не успел сесть за стол, как тот сразу спросил меня:

– Вы поднимались на башню Регистана?

Я кивнул.

– Я тоже поднимался на башню и очень замерз…

Улыбаясь, Набижон продолжил:

– Месяц декабрь. Представьте себе: кто-то в такой холод поднял бы Вас на башню, отрезал огромный ломтик арбуза, и предложил съесть его, а другой взял бы мокрое полотенце и бросил Вам его на плечо. Наверное, была бы совсем неординарная ситуация, как Вы думаете?..

Я смеялся и долго не мог остановиться, представляя себе такую ситуацию.

Уже с первых же ролей на сцене хамзинского театра в Самарканде, а затем уже в Ташкенте Наби Рахимов заявил о себе как одаренном актере, играя в пьесах узбекских, русских драматургов и западных классиков. Лучшими ролями его явились Яго и Лир («Отелло» и «Король Лир»), Хлестаков («Ревизор»), Ётов и Масалиев («Мухаббат» и «Полет»), Труффальдино («Принцесса Турандот»), Карандышев («Бесприданница»), Тихон («Гроза»), Нил («Мещане»).

С 1942 по 1943 годы в составе фронтовых бригад деятелей искусств Узбекистана, во время передышек между боями с фашистами он своими шутками и забавными историями на злобу дня поднимал дух воинов-земляков…

Вернувшись с фронта, Наби-ака решается на серьезный творческий шаг – сыграть роль Яго вместе со своими партнерами Аброром Хидоятовым (Отелло) и Сарой Ишантураевой (Дездемона) в шекспировской трагедии. Этот спектакль гремел на весь мир. Красноречиво о чем свидетельствует запись в книге отзывов членов парламентской делегации Великобритании:

– Постановка спектакля «Отелло» Хамзинским театром считаем лучшей. Колорит спектаклю придала игра Наби Рахимова и Аброра Хидоятова. Выражаем им свое почтение и восхищение.

– Мы проработали с Наби Рахимовичем в театре с 1971 по 1994 годы, вплоть до его кончины, – рассказывает заслуженная артистка Узбекистана Гавхар Закирова, которая считает его своим наставником, ибо Н. Рахимов в течение 15 лет являлся педагогом Ташкентского театрально-художественного института (сейчас Государственного института искусств Узбекистана), где он вел курс актерского мастерства.

– Жизнь его была наполнена творческими встречами, игрой в спектаклях, съемками в кино. Во многих спектаклях мы с Джамшидом Закировым были его партнерами. Это «Шакунтала», «Комиссия», «Парвоз», «Тринадцатый председатель», «Маршал Жуков», «Мирзо Улугбек», «Минувшие дни», «А дальше тишина».

Каждая из этих работ заслуживает отдельного разговора. Монолог Сагдиева в исполнении Наби-ака в спектакле «Тринадцатый председатель» не оставлял в зрительном зале ни одного равнодушного, заставлял плакать всех. Зато рахимовский Хлестаков был удивительно смешным и пластичным.

А высшим пилотажем актерского мастерства Наби Рахимова и Сары Ишантураевой стала пьеса «А дальше тишина», где столько юмора, трагизма и лиризма в исполнении этого необыкновенного тандема двух великих актеров…

Разностороннее дарование комедийного актера и трагика Наби Рахимов демонстрировал в более чем в 70 игровых лентах «Узбекфильма» и ряде картин, снятых в студиях России, Казахстана, Таджикистана и Германии.

Наиболее запоминающими стали его роли Бобо Кайфи («Звезда Улугбека»), отца Хамзы («Огненные дороги»), генерал Агзамов («Кодекс молчания»), Уста Алим («Минувшие дни»), чайханщик («Яблоки 41-го»), Нажмиддина («Одна среди людей»), Хужандий («Абу Райхан Беруни»).

Многие запомнили его в роли Ярмата в первом сериале Узбекского телевидения – «Священная кровь» по одноименному роману Айбека. На счету актера – участие в дубляже свыше ста фильмов, организация и ведение воскресной утренней передачи «Табассум» («Улыбка») на Узбекском радио.

Издавна о природных талантах говорят: Бог в темечко поцеловал. Да, Наби-ака Рахимов был Божьей милостью актером. А еще великолепным мужем милой Любаши, счастливым отцом и дедом. Сына назвал Эдмунд – в честь одного из героев шекспировской трагедии «Король Лир», где сам играл заглавную роль. Волей судьбы внуку Тимуру торжественно передали на хранение посмертную награду деда – орден «Буюк хизматлари учун». Растет его правнучка София, которая хорошо поет, танцует и сочиняет первые стихи. Может, она и продолжит традиции прадедушки…

На снимках:

Таким мы запомнили Наби-ака Рахимова в жизни и по киноролям.

  

Telegram Вести.UZ Подписывайтесь на канал Вести.UZ в Telegram

Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять
Политика конфиденциальности