Жил когда-то в Самарканде, неподалеку от 37-й средней школы, нескладный и невзрачный человек – молчаливый, невысокого роста, невзрачный. Звали его Аркадий Васильевич. Был он преподавателем математики в местном финансово-экономическом техникуме. Обитал педагог в маленькой квартирке на улице Республиканской – без семьи и привычного домашнего уюта. Из-за постоянной нужды подрабатывал репетиторством – готовил абитуриентов к вступительным экзаменам. Аркадий Васильевич был хорошо образован, прекрасно знал математику и блестяще владел холодным оружием – считался лучшим в городе фехтовальщиком. Но не это привлекало внимание к скромному и малообщительному человеку. Завораживала его звучная фамилия – Рахманинов. Да, он был младшим братом великого российского композитора и пианиста Сергея Рахманинова, оказавшегося вдруг ненужным советскому государству и потому покинувшим родину.
Жил когда-то в Самарканде, неподалеку от 37-й средней школы, нескладный и невзрачный человек – молчаливый, невысокого роста, невзрачный. Звали его Аркадий Васильевич.
Был он преподавателем математики в местном финансово-экономическом техникуме. Обитал педагог в маленькой квартирке на улице Республиканской – без семьи и привычного домашнего уюта.
Из-за постоянной нужды подрабатывал репетиторством – готовил абитуриентов к вступительным экзаменам.
Аркадий Васильевич был хорошо образован, прекрасно знал математику и блестяще владел холодным оружием – считался лучшим в городе фехтовальщиком.
Но не это привлекало внимание к скромному и малообщительному человеку. Завораживала его звучная фамилия – Рахманинов. Да, он был младшим братом великого российского композитора и пианиста Сергея Рахманинова, оказавшегося вдруг ненужным советскому государству и потому покинувшим родину.
Некоторое представление о прежней жизни Аркадия дают письма Рахманинова-старшего, адресованные друзьям и родственникам.
Так, в феврале 1893 года он сообщает Н.Д.Скалон о нежелании 13-летнего мальчика учиться: «…младший брат страшно ленится, конечно, засядет в этом классе опять…» (Рахманинов С.В. Письма. М., 1955, с.881). Однако музыкант все же не перестает заботиться о непокорном брате и позднее.
В пространном письме тому же адресату (3.04.1896г.) Сергей Васильевич пишет: «…Я обращаюсь с нижайшей просьбой оказать моему родному брату младшему, Аркадию, протекцию. Обстоятельства дела следующие: Аркадий хочет поступить в Морской корпус, где вместо классов какие-то роты. В 5-ю и 4-ю он не может попасть по летам.
В третью же роту он тоже попасть не может.. . Не будете ли вы так добры обратиться к ней (жене адмирала Черноморского флота Николая Илларионовича Скрыдлова – Р.Н.) и сказать, «что кадет 1-го корпуса Аркадий Рахманинов, принятый туда за заслуги деда П.И.Бутакова (Петр Иванович Бутаков – дед Рахманинова со стороны матери, генерал.
Был директором Аракчеевского кадетского корпуса. – Р.Н.) на казенный счет, просит разрешить ему держать экзамен в 4-ую роту Морского корпуса, невзирая на то, что ему только что исполнилось 16 лет» (в этой роте по уставу для поступающих предел 15 лет). При этом А.Рахманинов просит сохранить за ним право воспитываться на казенный счет, дарованный ему в первом корпусе»
Неизвестно, как сложилась его дальнейшая судьба, был ли принят Аркадий в Морской корпус или ему пришлось все же окончить Кадетский, но и годы спустя он все еще находился под опекой старшего брата.
Об этом свидетельствует другое письмо, посланное Рахманиновым-старшим из Франции некоему Е.И.Сомову, в котором прославленный пианист просит своего поверенного: «…Не посылайте Аркадию больше того, что посылали до смерти Литвиновой (Мария Александровна Литвинова – двоюродная сестра матери братьев Рахманиновых. – Р.Н.). Продолжайте посылать ту же сумму / Рахманинов С. Литературное наследие. В 3-х томах. Т.2. Письма. М., 1983, с. 308/.
Дворянин и бывший российский офицер, брат нелюбимого новой властью музыкального гения, волею судьбы прожил последние десятилетия своей жизни в Самарканде.
О причинах его появления в этом городе можно только догадываться, но не подлежит сомнению, что младший Рахманинов, находившийся «под колпаком» НКВД, влачил здесь довольно убогое существование. Редкие праздники наступали для Аркадия Васильевича только тогда, когда он получал от заокеанского родственника посылки или денежные переводы.
Но полученное очень быстро проедалось, а, вернее, оседало в питейных заведениях города, и учитель математики вновь возвращался к привычному быту.
Жизненные невзгоды, бытовая неустроенность, полуголодное существование, да и смерть в 1943 году старшего брата, десятилетиями поддерживавшего Аркадия материально и морально, надломили одинокого учителя.
Он ненадолго пережил своего прославленного благодетеля. Не имевший ничего в своей многострадальной жизни, самаркандский Рахманинов и ушел из нее тихо, незаметно, никого не опечалив и не обременив.
Хоронили Аркадия Васильевича в трудное военное время. Досок на гроб не нашлось – маленькое, ссохшееся от недоедания и злоупотребления спиртным, тело просто обернули старыми газетами и зарыли в землю.
Некому было и потом установить на могиле надгробный камень или иной памятный знак, и потому место его упокоения ныне неизвестно.
Еще до недавнего времени в Самарканде жили люди, помнившие младшего Рахманинова. Последней из них, видимо, была известная в республике художница, мастер-керамист Софья Федоровна Ракова, которая в 1937 году брала у него частные уроки математики.
