О том, почему литература уступила лидерство в развитии современного русского языка СМИ в интервью «Русскому миру» рассказывает член Союза писателей России, профессор Литературного института имени А.М. Горького Мария Иванова.
О том, почему литература уступила лидерство в развитии современного русского языка СМИ в интервью «Русскому миру» рассказывает член Союза писателей России, профессор Литературного института имени А.М. Горького Мария Иванова.
– Мария Валерьевна, Вы разделяете мнение о том, что люди сегодня читают меньше?
–А я не знаю таких людей, которые бы не читали – газеты, журналы, Донцову или классику. Культура чтения у нас есть.
Вот действительно ли раньше страна была самой читающей в мире? Или всё же желаемое выдавалось за действительное? Полагаю, это миф, будто мы были самыми читающими. Как и новый миф, будто мы сегодня перестали читать.
Истина где-то посередине. Думаю, что в семье, где есть традиция чтения, она передаётся из поколения в поколение. Разумеется, новые технологии масс-медиа и Интернет усложняют этим традициям жизнь, но не отменяют их. Народ читал и читает не меньше, чем раньше.
–А с тем, что литература уступила лидерство в развитии современного русского языка СМИ, согласны?
– Сегодня главным фактором, развивающим язык, являются СМИ, а не литература, поскольку жизнь становится интереснее художественного вымысла. Новости действительно стали частью обновления.
А если речь идёт о телевидении или Интернете, то к новостям добавляются картинка, звук, развлекательность. В обществе возрастает авторитет СМИ, их языковые характеристики начинают влиять на литературную норму. Эти характеристики определяются особым типом общения – массовой коммуникацией.
Но в связи с тем, что СМИ открыты для прямого социального воздействия, в эфире мы слышим не только речь подготовленную и продуманную, речь талантливых и образованных людей, но и речь невежественную, лексически бедную, а то и поток речевого мусора. Увы, в таком новостном и шоу-потоке нет мыслей. Только грубое пустословие. Это большой минус.
–Он может перерасти в плюс для языковой нормы?
– Язык особенно новых СМИ лишён сложности продуманной формы, красоты выражений. В условиях глобализации этот большой минус может только оказать влияние на выработку единых стандартов языка, упрощающих его.
– А как новые слова влияют на изменение литературной нормы?
– Иностранные заимствования? Они были всегда в русском языке. В язык они вошли из церковнославянского и греческого языков. Потом – из польского, голландского и немецкого, латинского, ещё позже – из французского, теперь вот – из английского. Заимствования – неотъемлемая часть развития русской лексики.
Русская языковая система нуждается в этих словах. Кстати, что считать заимствованиями? Например, слова конверт, газета, манжет, нота и многие другие сегодня для носителей языка лишены иноязычности. Они, войдя в русскую языковую систему, адаптировались, стали склоняться по-русски.
А многочисленные современные иностранные заимствования, которые в основном относятся к научно-технической терминологии, не являются проблемой языка. К сожалению, это проблема нашей технической отсталости, проблема необходимости инноваций и модернизаций. Именно так – яркими заимствованиями – язык сигнализирует об этой проблеме.
Если бы в России создавались новые технологии, новые технические средства, то и новые термины, их обозначающие, звучали бы по-русски. У русских ведь величайшая научная терминологическая система, в основе которой лежит языковая метафора. Так что если Россия станет лидером в разработке инноваций, изменится и наша речь.
– А как литература переваривает поток новых слов? Например, почему массовая литература – Дарьи Донцовой, Олега Роя или Оксаны Робски – ими живёт, а большая литература как бы и не замечает?
– Названные вами авторы – авторы разного порядка. Донцова и Маринина – несколько устаревшая литература 90-х или периода «Бригады». Что касается Олега Роя и Сергея Минаева – это пиарщики и бизнесмены от литературы.
Робски тоже выдающаяся женщина. До неё в массовой литературе были только «чернуха» и «порнуха», а она добавила «гламур». Эти люди создали себя как проекты, и эти проекты реализованы. Правда, с моей точки зрения, их творчество не может рассматриваться с позиций художественных достижений.
Такова особенность времени: у нас эпоха интересных личностей и событий, которые и реализуются через бизнес или масс-медийные проекты.
Настоящая русская литература очень разная, не буду её оценивать или ранжировать, но литература есть, и её, что важно, читают. В поэзии – это Владимир Костров, Тимур Кибиров, Евгений Рейн, Юрий Кублановский.
В прозе – Владимир Орлов, Фазиль Искандер, Юрий Поляков, Дмитрий Быков, Сергей Есин, Александр Рекемчук, Александр Сегень, Павел Санаев, Виктор Пелевин, Борис Акунин, Илья Кочергин. Если говорить о женском феномене в литературе – это Татьяна Толстая, Людмила Улицкая, Нина Садур. Я многих не назвала.
Современная детская литература последнее время была слабой, иногда возникало ощущение, что пишут дети для детей, играя в литературу. И вот произошло замечательное событие – Мариэтта Чудакова написала детскую политическую сказку о приключениях Жени Осинкиной.
Это литература уровня Аркадия Гайдара, литература воспитания гражданской позиции и передачи духовного опыта.
–Насколько эта новая литература обновляет языковую норму, или она тяготеет к классическому русскому языку?
– По-разному. Дело в том, что диапазон нормы литературного языка широк. И в этом диапазоне есть возможности самого разнообразного языкового самовыражения.
Другое дело, что эта новая литература, уступив лидерство в развитии русского языка СМИ, уже не формирует литературную норму. Потому что литература утратила свои безраздельно высокие авторитетные позиции, какими они были в ХIХ веке или в советскую эпоху. А в СМИ, к сожалению, идёт если не разрушение нормы, то её ощутимое колебание.
Но главное, что литература – дело серьёзное и ответственное, литература должна проповедовать высокие нравственные идеалы. А сегодня потеряны ориентиры добра и зла в человеческой жизни, утрачиваются норма и культура поведения и, соответственно, культура речевого поведения.
– Массовая культура убивает литературную норму, не имеет к ней отношения или мало развивает её?
–Литературная норма сформировалась в эпоху Пушкина, и я считаю, она длится до сих пор. До Пушкина реформировали язык, отказываясь от тех или иных его элементов.
А новаторство Пушкина состоит в том, что он всё разрешил, сделав главным источником постоянного обновления литературной нормы живой разговорный русский язык.
Он допустил использование в литературных текстах церковнославянских элементов, иностранных заимствований, разговорную речь, что по тем временам считалось вульгарным. Но главное – Пушкин выработал принципы соразмерности и сообразности использования генетически, культурно и социально разных языковых элементов в литературном тексте на основе благородной простоты и точности выражения. Ещё Аристотель соразмерность и сообразность провозгласил принципами красоты.
В связи с такими пушкинскими разрешениями диапазон нормы стал широким. Поэтому массовая культура и СМИ не убивают литературную норму, они её сужают и ограничивают. Это принято называть колебанием нормы. Масскульт не развивает её, замусоривает – да.
Продолжает? Возможно, хотя спорно. Впрочем, есть мнение, что пушкинский период в развитии литературной нормы заканчивается. И теперь новая литературная норма будто бы создается не в литературе, а в СМИ. Не создаётся. На мой взгляд, СМИ приспосабливают норму к новой эпохе.
