Сегодня в России отмечают скорбную дату. Ровно два года назад на станциях «Лубянка» и «Парк культуры» Сокольнической линии московского метро прогремели взрывы, погибли 40 человек, более 100 пострадали.
Сегодня в России отмечают скорбную дату. Ровно два года назад на станциях «Лубянка» и «Парк культуры» Сокольнической линии московского метро прогремели взрывы, погибли 40 человек, более 100 пострадали.
Сыщики поработали неплохо и установили всех исполнителей и организаторов варварской акции против невинных людей. Большинство из них уничтожено, но следователи продолжают поиск других пособников из числа фанатиков.
Установлено, что организатором взрывов был Магомедали Вагабов из Дагестана. Он в феврале 2010 года сформировал и возглавил банду «Новокостекский джамаат», в нее вошли Гаджи Алиев, Ахмед Рабаданов, Али Исагаджиев, Шамиль Магомеднабиев, имеющий исламское имя «Усман», Мурад Щащаев, имеющий исламское имя «Альбара»; Марьям Шарипова и Джанет Абдуллаева.
Две последние и стали смертницами. Причем, взрывали они себя в момент остановки поезда, когда и в вагонах и на платформе больше всего людей.
При задержании наиболее активные члены банды оказали «отчаянное сопротивление» и вместе с главарем были уничтожены. Всего, по словам Маркина, за истекшие 2 года с момента терактов следователи проделали большой объем работы.
Кстати, смертники, которые верят, что попадут в рай, ошибаются, говорят мусульманские ученые богословы. «Террористы-смертники – самые несчастные люди на земле, так как их не обмывают и не хоронят, в отличие от добропорядочных мусульман», – заявил , например, пакистанский мулла Аминулла Шах.
Он говорит, что ему жаль 17-летнего Рехмануллу – смертника, который напал на афганские и коалиционные силы в сентябре прошлого года и был похоронен без заупокойной молитвы.
Отец Рехмануллы, поденный рабочий Гуфран Хан, до сих пор скорбит о своем сыне. Он сказал, что талибы похитили его и подвергли идеологической обработке. Хан так и не смог увидеть и похоронить тело сына и сказал, что его мучает неопределенная судьба Рехмануллы.
Другой мальчик из той же области по имени Сайфулла был вынужден спасаться бегством потому, что талибы обвинили его в доносе, после того как спецслужбы арестовали старшего оперативника «Аль-Каиды» Абу Фараджа аль-Либби в Мардане в мае 2005 года.
«Талибам не удалось похитить Сайфуллу, и в итоге он оказался в Германии, – заявил его отец, которого другие люди поздравляли с тем, что его сын в безопасности. – Я знаю, что талибы использовали бы моего сына в качестве террориста-смертника… его бы тело не омыли, о нем бы не помолились и не похоронили по мусульманским обычаям, что так необходимо для мертвых».
Аджмал Шах, молельщик из Пешавара, твердо говорит о важности этих ритуалов.
«Акт самоубийства заслуживает порицания. Все те, кто взрывают себя и убивают невинных мусульман, не окажутся в раю, как им обещали их инструкторы», – сказал он, говоря об обещаниях, которые дают талибы, заманивая подростков.
«Большая (трагедия) заключается в том, что подростки думают, что угождают Аллаху, совершая теракты, – сказал «Средней Азии в Интернете» Шах. – В действительности же, они ощутят на себе гнев Аллаха».
Играя на религиозных чувствах молодежи, вербовщики называют тех, против кого должны совершиться теракты, «неверными» и выносят им смертные приговоры. Родным, которые оплакивают своих пропавших сыновей, боевики говорят, что их дети стали «мучениками».
Власти относятся к останкам жертв терактов с почтением, сказал д-р Ширак Каюм, глава больницы Отделения скорой помощи больницы Леди Рединг, отметив, что сотрудники проводят эксгумацию и повторно хоронят неизвестных жертв после того, как их личность устанавливают по результатам анализа ДНК.
Но к останкам смертников относятся иначе.
«… Мы никогда не хороним останки смертников… (мы) просто используем их в целях судебной экспертизы», – сказал он, говоря о Пакистане в целом.
Террористы-смертники не заслуживают похорон, потому что общественность презирает их действия. Презрение к останкам смертников поражает еще больше, если провести сравнение с тем, как пакистанцы устраивают похороны родственников погибших за рубежом, чьи тела нельзя доставить на родину, отметил Каюм.
«Принятие на себя роли террориста-смертника означает отказ от ислама, который четко говорит о том, что убийство одного человека равносильно убийству всего человечества», – сказал Рахимулла, житель Шабкадара и отец Кари Накибулы, 19-летнего пакистанского смертника, убившего 10 солдат сил коалиции в Кандагаре (Афганистан) в марте 2011 года.
Житель деревни Сурх Дери Чарсадда по имени Вахидулла пропал в январе 2008 года. Через два месяца группа боевиков «Талибана» сообщила его престарелому отцу Джуме Гулю, что его сын стал «мучеником» и отправился в рай.
«Сначала я не поверил этому, когда талибы вошли в мечеть рано утром, – сказал Гюль «Средней Азии в Интернете». – Мне было неприятно, что они все время меня поздравляли, но я до сих пор проклинаю их за поступок моего сына».
Отцу Вахидуллы пришлось оплакивать своего сына в одиночестве.
Такая смерть доставляет муки родителям, у которых нет надежды на то, что Аллах проявит милость по отношению к их сыновьям, которые взорвали себя и нарушили исламские запреты, сказал он.
Террористам-смертникам никто никогда не высказывает сострадания, не говорит, например, «да благословит его Аллах» или «царство ему небесное», что приносит дополнительную боль их семьям, добавил Джума Гуль.
Ритуалы, которые никто не проводит для смертников, не подлежат обсуждению в исламе, подчеркнул Шах, говоря об омовении, окутывании и погребении тела в известной могиле. Он привел многочисленные указания пророка.
Есть и другая беда, которая все время преследует родственников смертника. Поскольку никто не хоронит их, у родственников и друзей нет могилы, которую они бы могли навещать, чтобы поговорить и поразмыслить о будущем.
