Имя Александра Керенского тесно переплетено с историей Ташкента, России и масонства.
Свет на его жизнь отчасти пролили несколько бесед с ним еще во времена СССР.
Так, я январе 1964 года с Керенским встречался в США журналист Георгий Шахов, тот самый что способствовал карьере В. Познера и своего зятя, ныне беглого телеведущего Евгения Киселева.
Шахов подавал Керенского как историческую личность. И звал его в СССР в преддверии 50-летия революции, чтобы использовать громкое имя в целях пропаганды. Но бывший правитель России отказался, сославшись на то, что первый же пограничник в зеленой фуражке должен будет надеть на него наручники.
В ноябре 1966 года Керенский встречался в Нью-Йорке с журналистом Генрихом Боровиком. А в 2007 году Киселев сделал с ним интервью на радио «Эхо Москвы» о беседе с самым известным выпускником ташкентской мужской гимназии.
Многое о Керенском поведал и ученый-физик Н. Карлов, он также встречался с ним в США, познакомившись на конференции в Нью-Йорке.
Между прочим, именно Керенский породил в России вождизм, который затем был на всю катушку использован большевиками. За свое краткое пребывание у власти он успел отчеканить кучу жетонов, медальонов и медалей, посвященных себе любимому.
На реверсе одного из них красовалась надпись: «Славный, мудрый, честный и любимый вождь свободного народа». Большевики только позаимствовали культ личности у Керенского и масонскую лексику: верховный совет, исполнительный комитет, комиссар, товарищ, генеральный секретарь и т.д.
Сам Керенский считал, что «родоначальником террора» в России был именно Ленин. Керенский знал это по опыту своей семьи. Младшего брата Федора в 1919 году после осиповского мятежа ни за что расстреляли в Ташкенте железнодорожники, старшую сестру Елену ликвидировали в 1938 году в Оренбурге, где она отбывала высылку из Ленинграда. Но Керенский лукавил.
С чего началась февральская революция? С убийств. 27.02.1917 года в Петрограде унтер Волынского полка Т.И.Кирпичников застрелил штабс-капитана М.С.Лашкевича. Во время войны, напомню.
После этого восстал Волынский полк, затем Преображенский полк, а вскоре и весь Петроградский гарнизон. За это убийство командующий Петроградским военным округом генерал Л.Г.Корнилов, еще один туркестанец, в марте наградил Т.И.Кирпичникова Георгиевским крестом 4-й степени. Сам же Л.Г.Корнилов после Февральской революции ходил с красным бантом.
Уже 27-28 февраля 1917 года в Петрограде началась кровавая вакханалия, 80% петроградских полицейских и жандармов было убито. Толпы изуверствовали, полицейских сжигали живьем и сбрасывали с крыш, так появилось новое значение у слова «самолет» — сбрасываемый с крыши полицейский.
Уголовный и политический криминалитет поджигал полицейские, судебные и прокурорские архивы, в этом были заинтересованы члены различных социалистических партий, через одного сотрудничавшие с полицией до февраля.
На этой кровавой волне 2 марта 1917 года А.Ф.Керенский был назначен министром юстиции временного правительства. И уже 10 марта 1917 года он отдает распоряжение эксгумировать и сжечь труп Григория Распутина. Зачем?!
Именно А.Ф.Керенский издает указ и 17 мая объявляется общеуголовная амнистия. Россия захлебнулась в уголовщине.
Что, конечно, не было самодеятельностью министра, а прямым решением масонского Верховного совета Великого Востока народов России. Его членами было все Временное правительство.
Керенский винил себя только за то, что «он сам летом 17-го излишне полагался на демократические, цивилизованные, парламентские методы политической борьбы. Он явно недооценивал коварство большевиков и уж никак не мог себе представить, что люди, называющие себя социал-демократами, способны силой разогнать Учредительное собрание».
Керенский считал: «Ленин — это злой гений русской революции. Как всякий узколобый фанатик маниакального типа, он обладал в рамках принятой им безумной идеи, несокрушимой логикой и потому великой силой убеждения».
Потому Керенский отдавал предпочтение Сталину. Тот, по его словам, «доказал свою гениальность как строитель российской государственности, разрушенной Лениным»,
Свой побег в женском платье из Зимнего дворца Керенский всегда опровергал: «Это все Троцкий придумал. Я уехал из Зимнего совершенно открыто на правительственном моторе с флагом Российской республики на капоте. Я ехал в Царское село за воинской поддержкой, но было уже поздно. Потом я отрастил роскошную черную бороду, изменил прическу и в течение двух месяцев пытался, находясь в Петрограде подпольно, организовать контрпереворот. Ищейки Дзержинского пытались меня поймать, но впустую. Только убедившись в тщетности этих моих попыток, я через Финляндию покинул и Питер, и Россию.» Весь этот театр абсурда разыгрывался на фоне кровопролитной мировой войны, а переодевшийся в матроса А.Ф.Керенский все еще оставался номинальным верховным главнокомандующим страны, будучи министром-председателем и военным и морским министром, а демократическая — опять-таки номинально — Российская республика воевала с тремя империями и отправила три экспедиционных корпуса во Францию, в Персию и в Салоники.
Показательна вражда двух американских граждан. Американский паспорт Троцкому выдал лично президент В.Вильсон, а английскую транзитную визу проставил Уильям Вайзман, высокопоставленный сотрудник британской разведки в США.
Троцкий мстил Керенскому за арест 24 июля (по старому стилю) и сорокадневное содержание в петроградской тюрьме Кресты. Хотя инициатором ареста «демона революции» выступил прокурор Н.С.Каринский.
Впрочем, уже друг Керенского, новый министру юстиции А.С.Зарудный выпустил Троцкого на волю под залог в 3000 рублей, который внесла его сестра Ольга Бронштейн, жена Льва Каменева. На свободу были также выпущены А.В.Луначарский и еще 140 большевиков.
Керенский после свержения его кабинета рвался выступить в созванном большевиками Учредительном собрании, но однопартийцы категорически запретили ему появляться в Таврическом дворце.
28 февраля 1918 года иностранные посольства бегут из Петрограда в Вологду. 12 марта большевики переносят столицу в Москву. Керенский едет туда, где «Союз возрождения России» предлагает ему отбыть в Европу для ведения переговоров с союзниками.
Керенский уезжал на поезде с военнопленными-сербами, снабженный поддельным паспортом от английского разведчика Зигмунда Розенблюма. Но А.Ф.Керенский тогда еще не знал, что Сидней Рейли в очередную из своих женитьб сочетался браком с двоюродной сестрой Троцкого и был доверенным лицом американского банкира Абрама Животовского, а это дядя Троцкого и его финансист.
В Мурманске А.Ф.Керенский пересел на французский крейсер «Адмирал Об», через три дня его «перехватил» английский тральщик, и он высадился в Лондоне.
Троцкий, по Керенскому, тоже «злой гений, нанесший идее мирового социализма тяжелейший удар». А потому «одна из величайших заслуг Сталина — изгнание Троцкого из России и организация его последующего устранения».
Банкет в ташкентском ресторане «Регина» в августе 1916 года в честь приезда депутата IV Государственной думы, председателя фракции трудовиков Александра Керенского.
А.Ф.Керенский считал, что за Л.Г.Корниловым и его мятежом стояли англичане.
А.Ф.Керенский рассказал, что два дня разговаривал с Николаем II и проникся к нему уважением. Он даже дал большую сумму денег группе офицеров во главе с ротмистром Н. Воронковичем для захвата и вывоза царской семьи заграницу по дороге в Тобольск. Но те умудрились пропить два миллиона рублей.
Хотя Керенский признавался, что решение об аресте Николая II вынесла «наша ложа».
У Керенского на руке неизменно был перстень с серым, бесцветным камнем. Он рассказывал о нем всякие небылицы, на самом деле это был масонский знак. Перстень после смерти в 1970 году Александра Керенского (родился в 1881 году в Симбирске, в детстве перенес туберкулез бедренной кости и удаление почки в 1916 году) перешел к его «генеральному секретарю» Е.П.Ивановой-Пауэрс.
Князь А.П.Щербатов пишет: «Керенского отпевали дважды: по православному обряду, и по масонскому, в соответствии с традициями и полагающимися церемониальными атрибутами его ложи».
Русское и сербское православные кладбища в Нью-Йорке отказались предоставлять место для захоронения А.Ф.Керенского. Сын Олег похоронил отца на лондонском внеконфессиональном кладбище Патни-Вейл, рядом с первой женой, которую он бросил в большевистском Питере с двумя детьми.
