В суровые годы Великой Отечественной войны я мальчишкой жил в большом коммунальном дворе на улице Жуковского, дом 12.
В нем было 23 квартиры, а также немало госучреждений: Сельхозбанк, Управление сберкасс и госкредита, учетно-кредитный техникум, склады детской технической станции Куйбышевского района и Управления электрочасофикации города. Но самым важной для нас была типография Наркомпроса УзССР.
Директором тут был Яков Борисович Пятецкий. И если другие начальники отмахивались от нашего бедного домкома как от назойливой мухи, то Пятецкий «организовал» нам дворника, вывоз мусора и регулярное появления ассенизационного обоза для опорожнения громадного общественного туалета.
Была полная беда с телефонами. Квартирных не было почти ни у кого, за исключением партийных «бонз». Чтобы куда-либо позвонить, нужно было идти к редким телефонам-автоматам. Ближайшие к нашему дому имелись около Главпочтамта на Пушкинской, но они почти всегда были неисправны. Вандалы отрывали телефонные трубки или отвинчивали номеронабиратели. Позже таксофоны установили и внутри этого здания. но шпана умудрялась “курочить” их даже там.
Зато в каждой «конторе» в нашем дворе имелось по одной телефонной линии с аппаратом. Но нас не подпускали к ним на пушечный выстрел.
Типографские вели себя совершенно иначе.
В советское время все типографии относились к числу “режимных объектов”, власть боялась, что их печатное оборудование может быть использовано “подрывными элементами”. В них днем и ночью дежурили строгие вахтеры. Но «стражи» имели ЦУ Якова Борисовича немедленно допускать жителей двора к заветному аппарату для экстренного вызова «скорой помощи», «пожарки» и милиции
Пятецкий знал почти всех жителей нашего двора, очень любил детей и каждого звал по имени. часто интересовался здоровьем и учебой детворы.
Сотрудники не чаяли в нем души.
В качестве примера приведу следующий случай. В один прекрасный день “сверху” поступило указание оформить всем работникам типографии удостоверения личности с фотографиями.
Обычно в таких случаях руководство организаций требовало от своих подчиненных принести фотографии размером 3 см х 4 см с белым уголком (для того, чтобы на такой фотографии можно было потом легко разобрать оттиск поставленной печати). Но не таков был добрейший Яков Борисович.
Он пригласил настоящего фотографа. Работники типографии могли также заказать (уже за свои деньги) этому мастеру снимки 6 см х 9см или 9 см х 12 см. Вся “фотосессия” проводилась прямо во дворе при солнечном свете, а мы были благодарными зрителями этого праздника красоты.
Как прихорашивались молоденькие наборщицы, многие из которых, судя по всему, фотографировались впервые в своей жизни! У них появился шанс оставить будущим потомкам свои изображения в молодости и они хотели выглядеть как королевы.
Был, напомню, конец войны, все уже понимали, что Победа не за горами. Тогда почти никто из девушек не пользовался косметикой, но тут все работницы типографии ярко накрасили губы. Многим из них так понравился «боевой раскрас», что они и после этого стали приходить на работу «в цвете».
Конечно, девушкам нужно было выйти замуж. Проклятая война лишила их потенциальных женихов. Но они все равно надеялись на чудо и боролись за свое женское счастье.
«Звездами» типографии были девушки-наборщицы, самые грамотные и умелые сотрудницы. Они, кстати, имели доступ к материалам «совершенно секретно». Это были экзаменационные билеты!
Девушки-наборщицы, которые считали нас почти родственниками, тем не менее не могли дать нам эти билеты, как говорится, из рук в руки. Но им очень хотелось нам помочь, и они нашли весьма оригинальный выход.
Девушки собирали бракованные листы отпечатанных экзаменационных билетов, и относили их на дворовую мусорку, предварительно известив нас о том, в какое именно место они их положат. Так мы имели экземпляры всех этих билетов задолго до того, как они официальным путем поступали в школы!
Думаю, что всех этих работников типографии Наркомпроса уже нет в живых. но я вспоминаю их с огромным уважением и с сердечной благодарностью.
До сих пор переживаю за Якова Борисовича Пятецкого, ему очень не повезло.
У него был диабет, он полностью ослеп. Уже после института, бывая на Сквере, я встречал его в теплые солнечные дни на скамейке. Когда я подходил к нему и здоровался, он тут же узнавал меня по голосу, и обращался ко мне по имени. Мы подолгу разговаривали. Яков Борисович был живым, общительным, его многие знали, уверен, таких людей долго не забывают.
Да, была такая Страна и были такие Советские люди! Если бы у современных градоначальников был бы человеческий взгляд на людей, то и таких проблем, как сейчас, не было бы.
Уважение СОВЕТСКИМ ЛЮДЯМ !!!!!!!!!!!!!!!!!