Политологи из России и Средней Азии продолжают активно обсуждать политику США в регионе.
Владимир Парамонов(Узбекистан), руководитель проекта “Центральная Евразия“:
многих российских экспертов волнует усиливающееся сотрудничество США с Узбекистаном. Некоторые эксперты даже считают, что, делая ставку на Узбекистан, поддерживая укрепление его экономических и военных позиций, США пытаются дискредитировать и сорвать интеграционные процессы стран Центральной Азии с Россией. Насколько Вы согласны с подобной точкой зрения? Означает ли, на Ваш взгляд, что усиливая позиции Узбекистана в регионе, США будут ослаблять влияние других стран Центральной Азии, в том числе Казахстана, как “ключевого союзника” Российской Федерации? Как это, по Вашему мнению, отразится на ситуации в регионе?
Санат Кушкумбаев (Казахстан), главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований: подобное сотрудничество носит тактический характер и не имеет стратегической устойчивости. Узбекистан и без того стремится вести более самостоятельную политику, дистанцируясь от многосторонних объединений с доминирующей ролью России. Поэтому интенсификация связей до определенных пределов между Вашингтоном и Ташкентом вряд ли сможет серьезно ослабить влияние других стран региона, в том числе и Казахстана.
Алексей Власов (Россия), генеральный директор Информационно-аналитического центра МГУ: полагаю, что Вашингтон не менее активно работает и на казахстанском направлении. Просто информационное сопровождение этой работы не столь публично как в ситуации с Узбекистаном. Везде мы видим создание локальных конкуренций: “Душанбе – Ташкент” (северная сеть поставок), “Астана – Ташкент” (кто главный в регионе), “Бишкек – Ташкент” и так далее. Тут дело не только и не столько в интеграционном проекте Москвы, а скорее в уверенности Вашингтона, что время работает на политику Запада. Смена элит, по американским оценкам, усилит позиции прозападной части политического класса в странах региона. А потому создание искусственных “зон внутренней конкуренции” – это еще и попытка выиграть время, пока внутри политического класса государств Центральной Азии не произойдут ожидаемые изменения.
Фарход Толипов (Узбекистан), директор негосударственного научно-образовательного учреждения “Билим карвони” (“Караван знаний”): всякие действия и геополитические комбинации США, направленные на усиление одного государства в регионе и ослабление другого, по-моему, будут наталкиваться на ответные меры со стороны России. Профиль России, конечно же, заметно ниже профиля США в глобальном масштабе, однако в регионе Центральной Азии их профили, очевидно, сравнимы друг с другом. В Америке это прекрасно понимают.
Интересно, если Узбекистан станет “ключевым союзником США”, а Казахстан – “ключевым союзником России” то, что будет со “стратегическим партнерством” Узбекистана с обеими державами, “стратегическим партнерством” Казахстана с обеими державами, а также с недавно установленным “стратегическим партнерством” между Узбекистаном и Казахстаном? Таким образом, чрезмерный геополитический крен одной из вышеперечисленных центральноазиатских стран будет невыгодным ей же самой.
Дулатбек Кыдырбекулы (Казахстан), профессор Международного университета информационных технологий: не думаю, что США активно действуют в направлении срыва интеграции в Евразии. Здесь воля каждого государства – интегрироваться или нет. Но США при этом делают ставку на внутренние противоречия между странами СНГ. Что касается усиления Узбекистана, то не думаю, что эта страна пойдет на активную политику усиления своего влияния, поскольку ей хватает собственных проблем социально-экономического характера. Казахстан в отличие от Узбекистана открытая страна. Здесь имеют свои инвестиции не только Россия, но и Китай, США, Индия, европейские и ближневосточные страны. И никому из них не будет выгодна политическая нестабильность в Казахстане. От конфликта и соперничества великих держав страдают в первую очередь экономически более слабые государства, какими являются Таджикистан и Кыргызстан.
Максим Старчак (Россия), эксперт Фонда “Наследие Евразии”, научный сотрудник Института США и Канады РАН: с учетом прошлой негативной истории отношений Узбекистана с ЕврАзЭС и ОДКБ, его нет в интеграционных планах Москвы. Соответственно усиление присутствия США в республике не окажет влияния на интеграционные процессы в Евразии. Качество интеграции в Евразии всецело зависит от стран-участниц этого процесса, а не от тех, кто не стал его частью. Присутствие же США в Узбекистане никак не ослабит Казахстан, который в отличие от своего регионального “соперника” эффективно сотрудничает и с Россией, и с США, в целом более сбалансировано проводит внешнюю политику.
Владимир Парамонов: коллеги, есть еще блок вопросов, который связан с оценкой характера военно-технического сотрудничества с США. Ряд экспертов отмечает, что оставленные в регионе Центральной Азии оружие и военная техника могут привести к негативным последствиям. Отдельные российские эксперты даже предполагают, что, вооружая страны Центральной Азии, США рискуют получить второй Афганистан. Насколько, на Ваш взгляд, обоснованы и реальны подобные утверждения? Не являются ли они преувеличенными и не отражают ли исключительно позицию России и российского экспертного сообщества?
Санат Кушкумбаев (Казахстан): очевидно, что это страхи российских наблюдателей. Вряд ли кто-либо из них может точно указать количество и типы “оставляемого” оружия. Есть все же различия в вооружениях, военной технике и оборудовании. Учитывая, уровень доверия западных стран к политическим режимам в регионе, маловероятно чтобы речь шла о масштабных объемах тяжелого вооружения и/или оружии наступательного действия.
Фарход Толипов (Узбекистан): согласен, что эти утверждения действительно преувеличены. Здесь надо правильно оценить объемы вооружения и техники, которые оставляются Узбекистану. Чтобы получить второй Афганистан, недостаточно вооружить Узбекистан: надо, прежде всего, иметь те же условия, которые привели к войне в Афганистане. Однако, эти условия полностью отсутствуют в регионе.
Дулатбек Кыдырбекулы (Казахстан): не только США, но и сама Россия рискует получить второй Афганистан, поставляя вооружение государствам региона. Но затем потушить пожар они уже будут не в силах. А пожара нестабильности боятся все. Не боятся только те, кому это выгодно.
Максим Старчак (Россия): на мой взгляд, психологически накалится ситуация между Узбекистаном, получающим американское оружие в ходе вывода войск, и Кыргызстаном, получающим оружие от России в ответ на это. Важным представляется еще и то, что фактически у Узбекистана нет специалистов, кто бы мог управлять американской техникой. Более того, вряд ли есть склады, где должны будут храниться техника и оружие. Поэтому логично предположить, что США захотят обосноваться в том или ином виде в Узбекистане: проводить обучение узбекских вооруженных сил, строить склады и инфраструктурные объекты, создать какой-либо обучающий центр. Если это случится, то, разумеется, конкуренция в регионе усилится. Это будет выгодно, прежде всего, Кыргызстану и Таджикистану: Россия будет вынуждена отвечать увеличением военно-технической помощи этим странам.
Владимир Парамонов: и завершающий вопрос. Национальный совет по разведке США дал прогноз, что в Центральной Азии возможны межгосударственные конфликты из-за водных ресурсов. Как Вы относитесь к подобному прогнозу? Что, на Ваш взгляд, нужно делать, чтобы исключить возможность претворения в жизнь такого сценария?
Санат Кушкумбаев (Казахстан): это не новость. Вероятность обострения конфликта возможна при стечении известных обстоятельств. Политикам в регионе следует избавляться от бинарного мировоззрения и развивать диалоговые механизмы, компромиссное мышление и т.д.
Фарход Толипов (Узбекистан): я считаю, что пока нет предпосылок для “водных войн”. Решение проблемы скорее лежит в плоскости технического управления водными ресурсами, чем в политической.
Максим Старчак (Россия): конфликты из-за доступа к водным ресурсам случались и ранее. Прогноз уже давно прогнозом не является – это реалии Центральной Азии. Однако, несмотря на рост конфликтного потенциала, именно закрепление США в Узбекистане (в противовес российскому закреплению в Кыргызстане), как представляется, и станет сдерживающим фактором для сторон.
Дулатбек Кыдырбекулы (Казахстан): конфликты на почве “дележа” водных ресурсов вполне возможны. Поэтому, для предотвращения их следует изучить природные данные, а затем в соответствии с потребностями национальных экономик и народонаселения договариваться о распределении воды между странами. При этом, дополнительное внимание нужно также уделить и возможным конфликтам между Казахстаном и Китаем по вопросу использования водных ресурсов трансграничных рек Или и Иртыша.
Источник – Время Востока
